Канонерские лодки первой эскадры флота Тихого океана в русско-японской войне, 1904–1905

В результате третьей попытки заблокировать проход с внешнего на внутренний рейд Порт-Артура экипажи японских брандеров понесли тяжелейшие потери. Вследствие сильного волнения шлюпки с японскими моряками прибивало к берегу, но японцы отказывались сдаваться в плен и отчаянно сопротивлялись, предпочитая смерть. Русские солдаты с ужасом наблюдали, как в одной из шлюпок японцы рубили друг другу головы. Как писал в своих воспоминаниях капитан 2-го ранга М.В. Бубнов: “За эту ночь взято было в плен 2 офицера и 30 нижних чинов, да и то почти все раненые, которые, придя в сознание, с яростью кидались на наших солдат и успокаивались нескоро; 13 из них скоро скончались”{67} .

Из 158 человек экипажей 8 брандеров японцы смогли спасти 63 человек (из них 20 раненых), 17 попало в плен (позже из них ещё один умер). Все остальные погибли.

Во время боя артиллерия канонерских лодок действовала безотказно, лишь на “Гиляке” при последних выстрелах из 120-мм орудия был испорчен подъёмный механизм, да на “Гремящем” у 37-мм орудия, стоящем на правом шкафуте, сломался вертлюг штыря.

Важно отметить одно обстоятельство. Контр-адмирал М.Ф. Лощинский в рапорте наместнику Е.И. Алексееву с тревогой докладывал: “При последней попытке брандеров заградить проход на внутренний рейд и бассейн, на них оказались поднятыми конуса, то есть как раз знак, назначенный на этот день и по нашей таблице, приложенной к секретному приказу №10, из чего можно заключить, что таблица эта неприятелю известна”{68} .

Японская разведка не зря ела свой хлеб.

22-го апреля из Порт-Артура выехал наместник Е.И. Алексеев, временно командующим эскадрой в Порт- Артуре стал контр-адмирал В.К. Витгефт, который по словам командующего 2-м отрядом миноносцев капитан 2-го ранга М.В. Бубнова, “был большой труженик, но отнюдь не боевой адмирал, не рисковавший принять что- либо на свою ответственность; всё-таки это был верный служака, смертью запечатлевший преданность долгу”{69} .

В это время в районе Бицзыво (90 миль от Порт- Артура) начинала высаживаться 1-я японския армия и крепость в любой момент могла быть отрезана неприятелем. Е.И. Алексеев не мог себе позволить оказаться в блокированном неприятелем Порт-Артуре: он был одновременно командующим и морскими и сухопутными силами Российской империи на Дальнем Востоке. Как отметил известный российский историк В.Ю. Грибовский: “Отъезд Е.И. Алексеева из Порт-Артура, по мнению очевидцев, напоминал бегство. Однако следует признать, что как главнокомандующий он поступил мудро, не желая оставаться без связи в осаждённой крепости”{70} .

22-го апреля в крепость пришёл последний поезд с боеприпасами, а 24 апреля Порт-Артур был уже отрезан японскими войсками.

В ночь на 7-е мая “Отважный”, “Гремящий”, “Гиляк”, дежурные миноносцы “Скорый” и “Сердитый”, а также береговые батареи отразили попытку японских миноносцев и минных заградителей набросать на внешнем рейде Порт-Артура мины.

В 12 часов 46 минут наши наблюдатели с “Гиляка” заметили в луче прожектора Крестовой батареи неприятельское судно, по которому с лодки немедленно был открыт огонь. Вслед за “Гиляком” открыли огонь “Отважный”, “Гремящий” и береговые батареи.

В 12 часов 50 минут было замечено судно, идущее по направлению ко входу, по которому был также сосредоточен огонь, это судно также стреляло в ответ. Как докладывал командир “Гиляка” капитан 2-го ранга Н.В. Стронский контр-адмиралу М.Ф. Лощинскому: “Через несколько минут на этом судне был ясно виден густой столб пара, державшийся минуты три, после чего судно больше видно не было. Затонуло ли оно после взрыва у минного заграждения или отошло, утверждать никто из судового состава не может. Что же случилось с судном, которое было у плоского мыса, и по которому был открыт огонь, неизвестно, так как весь огонь был сосредоточен по 2 судну. Но едва ли оно ушло, так как оно всё время было в луче берегового прожектора и по нему левые батареи успешно стреляли”{71} . На “Отважном” также ясно видели большой столб воды и пара, после которого 2-е судно исчезло.

Наблюдателями были обнаружены также два миноносца, которые быстро скрылись.

“Гиляк” вёл огонь до 1 час 20мин и израсходовал: 120-мм – 19, 75-мм – 22, 47-мм -31, 37-мм -6. Всего 78 снарядов. “Отважный” израсходовал: 6-дм – 2, 75-мм – 14,47-мм – 5 снарядов.

Во время стрельбы на “Гиляке” у 75-мм пушки №1 лопнула пружина ударника, но она была быстро заменена новой, у 120-мм орудия были смяты некоторые зубья подъёмной шестерни.

8-го мая в 11 часов дня “Гремящий” ушёл на внутренний рейд, на его место встал “Отважный”, который вместе с “Гиляком” продолжал нести охрану на внутренний рейд Порт-Артура.