Кантата победивших смерть

Бедняжка миссис Брель и не успевающая за всеми уследить провожатая миссис Бадден (хлопотливая мама Гэри, называющая сына Гэрибенком) по горло заняты классом. Как и скучный гид, одетый римским, англо-саксонским или норманнским солдатом, — кем именно, Лили так и не поняла. Девочка не слушала, когда тот представлялся, и честно говоря, срывающийся голос и прыщи на лбу, плохо вяжущиеся с обликом бравого воина, действуют ей на нервы.

Лэйрд и Джон носятся по залам, играя в салочки на двоих. Джулия плюет вниз через край ограждения на крыше. Лидия бросает комки бумажных салфеток в неработающий доисторический туалет. Энди дергает приятелей за уши и под бубнеж гида щиплет за щиколотки и икры детей, поднимающихся по лестнице. Камиль хлопает соседку по плечу и светит жертве фонариком прямо в глаза. Даже Гэрибенок при деле — снова и снова просит гида рассказать о призраке по имени Чонси.

Обычно дети не безобразничают таким образом. Откровенно говоря, они, не умея выразить это словами, реагируют таким образом на тлетворные флюиды охватившей город тревоги. Дети почуяли их, как только вышли из вагона поезда — гнет и утомительность наводнения, обреченность и страх того, что худшее еще впереди. Пребывание в замке, этом живом кусочке истории, действительно нагнетает смутный страх будущего; постройка, простоявшая больше тысячи лет, как бы говорит о бренности города и всего сущего. Столкнувшись с этим ощущением, дети ведут себя единственно возможным для них образом — смеются, дурачатся, бунтуют, ибо уверены, что будут жить вечно.

Экскурсия заканчивается в темном подземелье кинофильмом и презентацией, рассчитанной на двадцать минут. Пока учительница и провожатая отвлеклись на стайку хихикающих, устроивших бучу детей, Лили просит Марка сказать, что она, если учительница спросит, пошла в туалет. После чего берет Роберта за руку. Ей доводилось бывать в замке и раньше, к тому же она обладает безошибочным чутьем направления и места, а потому быстро выводит приятеля из подвала за пределы замка. Лили уверенно шагает с таким видом, будто знает, куда идет, что, в принципе, соответствует действительности, поэтому ее никто не останавливает.

Вернувшись на холодный сырой воздух серого дня, Роберт несколько раз просит Лили сказать, что она делает и куда они идут. Прошлой ночью ему снились кошмары: черная речная вода проглотила весь город и вместе с ним самого Роберта.

— Здесь недалеко, — говорит Лили. — Увидишь. Не хнычь.

Они странная пара. Роберт — блондинчик, передвигается опасливо, как мелкий грызун по полю, над которым клекочут голодные ястребы и совы. Мальчишка на целую голову ниже Лили, которая может сойти за тинэйджера. Ее длинные темно-русые волосы заплетены в толстую косу, за которую никто не отваживается дергать. Лили дерется больнее всех.

Через два квартала они сворачивают направо и шагают по узкой улице с тыльной стороны огромного собора Св. Николая.

Хотя вокруг никого нет, Роберт говорит шепотом.

— Ты чокнутая. Надо вернуться.

Лили выводит Роберта на середину улицы, останавливается и показывает пальцем вверх: «Смотри».

Напротив собора возвышаются кирпичные постройки, принадлежащие церкви. Дети стоят перед входной дверью с причудливой каменной аркой (Лили не знает, как называется этот архитектурный стиль), раскрашенной в розовый и белый тона. На вершине арки, вцепившись в нее когтями передних лап и заглядывая вниз поверх круглого окошка, сидит Кролик-Вампир Ньюкасла.

Роберт роняет смешок. Смотрит на Лили, словно видит ее в первый раз. Усмехается еще раз.

— Это что… это кролик, что ли?

Лили складывает руки на груди. Улыбка способна зажечь новогоднюю елку.

Кролик-Вампир на самом деле выкрашенная черной краской горгулья. Когти и зубы — цвета крови. Широко открытые, страшные глаза. Уши длинные, как у зайца, и, если долго смотреть, кажутся крыльями летучей мыши или беса.

Роберт шутит:

— Глянь на его зубы. Он что, болен бешенством?

Лили ворчит и толкает его в плечо. Толкается Лили тоже больнее всех. Роберт не потирает ушибленное место, чтобы не показывать, как ему больно.

— Здесь не Америка, — цедит Лили сквозь зубы с таким видом, будто ей стыдно об этом говорить.

Лили вкратце, но достоверно передает Роберту историю о том, как в городе начали орудовать расхитители гробниц, пока однажды на пороге этого дома не появилось существо ростом в два с половиной метра в облике Кролика-Вампира (Лили не берется утверждать, что существо действительно было похоже на кролика) и не перепугало грабителей насмерть. Благодарные горожане изготовили статую горгульи, которая с тех пор отпугивает гробокопателей.

— Ведь действует же, а? — заканчивает рассказ Лили. — Ты видел, чтобы вокруг ошивались гробокопатели? Если только ты сам не один из них. Если так, я лучше сделаю ноги, пока он не свернул тебе шею.

Роберт нервно улыбается:

— Я не грабитель. А история настоящая?