Канцелярия Кощея

— Ну, во-первых… Погоди, деда, давай я с этой стороны зайду — тебе удобнее будет… Я говорю, во-первых, Ваше Величество, не убил Змея, а просто обезвредил, я же не живодёр вам какой. А во-вторых, это и не я вовсе, а Канцелярия. Вы же всю Канцелярию казнить не собираетесь?

— Всю — нет. А тебя, как начальника — запросто.

— Воля ваша, я к несправедливости мира давно привык. Да и вас прекрасно понимаю. Заскучали вы по злодействам и казням тут, вот и отрываетесь на первом попавшемся. А чего, кстати, не на Михалыче?

Дед хихикнул, Кощей фыркнул, а Кеша тихо клацнул.

— Ладно, Федька, живи пока. Я еще проверю как ты там без меня правил. Небось премий понавыписывал себе да сотрудничкам своим, а?

— За дело, Ваше Величество, только за дело. А как не поощрить хороших работников? Они же от вас к Гороху сбегут.

Цепи ослабли, Кощей опустился на пол и тут же ухватился за стену.

— Ух ты, ослабел-то я как… — удивленно протянул он.

— Ничего, батюшка, — дед взялся за замки. — Отожрёшьси дома, накопишь силушку былую, да пойдёшь опять мечом направо-налево махать.

— И пойду, — кивнул Кощей. — Работа такая… Курить хочется.

— Потерпите, Ваше Величество, — вздохнул я. — Сами же знаете, что тут нельзя курить — охрана учуять может.

— А всё равно хочется, — капризно протянул Кощей.

— А ну стой не дёргайси! — прикрикнул Михалыч. — А то мы тут с тобой до самого Нового года провозимся.

— А кстати, Новый год, — прищурился царь-батюшка. — Что это ты там затеваешь, Федор Васильевич, да еще и за казённый счёт?

— Порадовать ваших поданных хочу, Ваше Величество. Трудятся они себя не жалея, надо бы и им праздник малый устроить. Пусть отдохнут денёк, выпьют за ваше здоровье и через недельку снова за работу. Всем же только польза от этого. И, кстати, вовсе и не за казённый счёт праздник. Ну, почти.

— Хитришь ты, Федька, — хмыкнул Кощей. — Ладно, во дворце разберемся. Но если что…

— Знаю-знаю: или сожрёте, или казните, или ваш меч — моя голова с плеч.

— Не перебивай царя, — привычно проворчал Кощей. — Ну, долго еще, Михалыч?

— А всё, Кощеюшка, — дед осторожно положил цепи на пол. — Раздевайся, родимый.

— Вы хоть отвернитесь, — пробурчал царь-батюшка.

Кеша на стене в цепях, да в царской одёжке выглядел натуральным Кощеем. Кто нашего Великого и Ужасного, так как я хорошо не знает — ни за что не отличит.

— Хороший мальчик, — сказал Кощей, надевая на голову Кеши свою корону. — Смотри, не потеряй — это моя любимая. Ну не скучай, боец. Вернешься — медаль дам. И орден в придачу.

— Давай, Кеша, держись тут, — кивнул я скелету и вытащил из кармана джинсов коробочку. — Эй, Шмат-разум, а перенеси-ка меня, Михалыча, да Кощея-батюшку прямо в его комнату тайную, от врагов скрытую.

— Звиняй, хозяин, — донеслось из коробочки, — никак не могу. И за ведро самогона тоже не смогу, — сразу определил он серьёзность своей позиции.

— Во блин… — я растерянно повернулся к деду, — влипли… А чего это вы хихикаете?

— Уволю я тебя, Федь, — хмыкнул Кощей. — Вот теперь — верю, что ты не сам ходил фон Дракхена воевать.

— Ты же сам солью комнату велел обложить, внучек, — прошептал дед.

— Блин. Это всё нервы, Ваше Величество и хроническая усталость… Шмат-разум, переноси нас в библиотеку.

— Под Лысой горой, — торопливо добавил дед. — А то занесёт нас сейчас в Александрийскую…

— Так её же вроде сожгли, деда? — успел спросить я, перед тем как разлететься на молекулы. А откуда-то из глубин мироздания едва слышно донеслось:

— Енто не я, внучек…

* * *

Никакой торжественной встречи царя-батюшки во дворце, конечно же, не было.

Только Гюнтер и взмокший от волнения фиолетовый начальник библиотеки.

— Ваше Величество, — буднично поклонился Гюнтер, будто и не расставался с Кощеем и распахнул дверь в тайную комнату. — Сюда извольте.

Кощей огляделся, потянулся и вдруг выбросив руки вверх, замер. По его телу побежали крохотные искорки, спиралями скатываясь вниз.

— Ух… — довольно вздохнул Кощей. — Вот я и дома.

Не глядя больше ни на кого, он вошёл в комнату, а за ним юркнул и Гюнтер. Дверь закрылась и мы остались одни.

— Всё, деда?

— Всё, внучек. Пошли отседова… Бывай, Емельяныч, — дед хлопнул местного начальника по фиолетовому щупальцу и зашагал к выходу.

— Хоть бы спасибо сказал… — пробурчал я, поспешая за дедом.

— Скажет еще, внучек, — хмыкнул на ходу Михалыч. — Устанешь "пожалуйста" говорить.

— Ну и ладно. Вечером сдам ему дела и свободен как герой песни "Арии".

— Конечно, внучек, — протянул дед. — Мечтай Федька, пока можешь.

— А чего не так?

Дед только отмахнулся.

В Канцелярии за обеденным столом расположились Маша с Олёной, а напротив них — Калымдай с Аристофаном.

Бесенята, увлеченные "Утиными историями" даже не обернулись на скрип двери, а вот Дизель высунул череп из генераторной, не переставая вращать ручку. Я кивнул ему мол, всё в порядке и он коротко клацнув, исчез, прикрыв за собой дверь.

— Смотри, внучек, — фыркнул дед, — пока мы с тобой на ответственном задании головами рискуем, царя-батюшку спасая, они тут уже самогоном наливаютьси!

— Коньяком, дедушка Михалыч, — томно поправила Маша.