Канцелярская крыса. Том 1

За неделю он посетил несколько десятков пабов, подпольных карточных залов и публичных домов, но все это без ощутимого результата. Ему удалось напасть на след Стиверса, но след этот оставался холодным и призрачным. Стиверс не был крупной фигурой в Скрэпси, однако кое-где его имя было на слуху. Известность он заслужил благодаря не столько жестокости, сколько дерзости. Мало кто из грабителей осмеливался промышлять в других районах, под самым носом у полиции. Стиверс делал это, откровенно забавляясь. То ли бросал вызов полиции, то ли попросту был слишком глуп и напорист. Едва ли он предполагал, что его делом заинтересуются в самой Канцелярии. Герти мог лишь посочувствовать незадачливому грабителю.

– С месяц назад его видели в «Дохлой свинье», – обстоятельно докладывал Муан, пытаясь счистить со своего нового костюма следы ночных похождений. – Выбил одному забулдыге глаза кружкой. Говорят, в последнее время сделался как будто не в себе.

– Стал слишком вспыльчивым? – догадался Герти. – Видимо, чувствует, что полиция сидит у него на хвосте. Нервничает.

– Напротив, мистра. Стал спокойным, как рыба. Сквозь людей как сквозь пустое место смотрит. Приятелей старых не узнает. Ну и всякое говорят по углам… Мол, готов Стиверс. Поплыл. Понимаете?

– Не вполне.

– Поговаривают, со шприцем не расстается.

Герти осенило:

– Так он морфинист?

– Что? – не понял Муан.

– Стиверс колет себе морфий?

– Нет, рыбий жир, – буркнул полинезиец.

Но Герти был слишком напряжен, чтоб оценить шутку. Судя по всему, дело было плохо. Если Стиверс пристрастился к наркотическим зельям, долго он на этом свете может и не продержаться. Скрэпси не свойственна жалость. Того, кто стал слишком слаб или беспомощен, в очень скором времени ждет плохая судьба. И даже животная жестокость в сочетании с выдающейся дерзостью будут бесполезны.

То, что Стиверс долго не протянет, сделалось ясно в самом скором времени.

– Парень совсем плох, – доложил Муан, вернувшийся из очередной вылазки, уставший и мокрый. – Поговаривают, старый Стиверс скоро забудет, как его зовут, и пузыри начнет пускать. Многие от него отвернулись. Зелье в Скрэпси всегда в ходу, но тех, кто к нему крепко пристрастился, за людей не держат.

– Люди, пристрастившиеся к наркотикам, не отвечают за свои поступки, – вздохнул Герти. – Несчастные, опустившиеся существа. Я читал про китайские опиумные курильни и прочее в этом духе… Они заслуживают лишь жалость.

– В Скрэпси такие заслуживают лишь кирпич и два фута веревки, – проворчал Муан, нисколько не тронутый. – Там порядки простые: кто своей голове не хозяин, на того положиться нельзя. А голова у них как трухлявая пальма, снаружи может и нормальной выглядеть, а внутри черт знает что… Такие быстро из дела выходят. Нынешней зимой, например, Рэнки Тоддс и Итер Дженнингс решили одно дело провернуть, паровой катер с серебром ограбить в порту. Никто не знал, что Дженнингс на зелье подсел. Скрутили охрану, значит, а капитан не дурак оказался и не трус. Начал палить из винчестера. Набежали «бобби», порт оцепили. Так Дженнингс схватил приятеля в охапку и сиганул за борт. Прямо с мешком серебра в зубах. Вообразил себя рыбой. Захлебнулись, понятно, оба. Как бы и ваш приятель Стиверс не вздумал что-то подобное учудить… Если он взаправду так вам нужен, лучше бы быстрее его за жабры брать, вот что я думаю.

– Работает он сам, значит, какое-то время еще протянет, – прикинул Герти, ходя из угла в угол. – Но, несомненно, надо его брать. Вопрос лишь в одном, мой уважаемый референт. Вопрос в том, где его найти.

Муан развел руками. Будь комната Герти хоть на фут меньше, этот жест уже не удался бы его верзиле-референту в полной мере.

– Вот этого не знаю, мистра. Этот ваш Стиверс как будто на дно ушел, уже недели с две никто его не видел, даже подельники бывшие. Дома у него, говорят, вовсе никогда не было, а все пабы и публичные дома я уже вверх ногами за эту неделю перевернул. Значит, искать его нужно в других местах.

– В каких это?

– В притонах, – неохотно пояснил Муан, понизив голос. – Там, где ту дрянь, на которую он подсел, продают и потребляют. Негде ему больше быть.

– Так в чем же дело? – не понял Герти. – Начни искать в притонах!

– Дело в том, что мне туда хода нет, – пояснил Муан, хмуря густые брови. – Все в Скрэпси знают, что это зелье для меня табу. Если зайду в притон, тут даже слепая собака смекнет, что что-то неладно.

Герти приуныл. Оказывается, даже Муан, чей облик мог служить вывеской Скрэпси и олицетворением всех его опасностей, не мог проникнуть всюду. Это было серьезной проблемой, которой он предвидеть не мог.

– Продолжай искать, – приказал он, отворачиваясь. – Не торчит же он в притонах днями напролет!

Но Муан не разделял его уверенности.

– Да как сказать, мистра… Я слышал, если кто-то к зелью привязался, он в притоне последние дни доживает. Люди в таком состоянии ни ходить, ни соображать не могут. Месяц могут в отключке на полу проваляться, были бы деньги…

– Продолжай искать повсюду, куда сможешь пробраться, – повторил Герти устало. – Будем уповать на лучшее. Что еще нам остается?