Канцелярская крыса. Том 2

Ему мгновенно перехотелось острить после того, как мистер Беллигейл поднял на него взгляд. От этого взгляда, должно быть, молоко мгновенно скисало, а горящее в камине пламя тухло.

– «Лихтбрингт» не умеет рассуждать. Он всего лишь машина. Современная, сложная, логичная, но все же. Он должен был выполнить подобный запрос без ошибок.

– Быть может, вы попробуете, мистер Беллигейл? Как вы правильно заметили, у меня нет большого опыта в общении с вашим… вашей… машиной.

– Так и поступим. Но если окажется, что с «Малфасом» все в порядке и адекватность «Лихтбрингта» не может быть подвергнута сомнению, вы немедленно отправляетесь в Коппертаун выполнять свою работу.

– Да будет так, – торжественно кивнул Герти.

Он ожидал, что мистер Беллигейл достанет чистую мемокарту и, вооружась никелированным компостером, примется выбивать на ней отверстия, но второй заместитель ничего подобного делать не стал. Он протянул руку к собственному терминалу и достал из него что-то вроде телефонной трубки на гибком металлическом шнуре.

– Наш новый метод связи с машинными контурами, – пояснил мистер Беллигейл, уловив недоумевающий взгляд Герти. – В свое время мы намеревались обучить машину человеческой речи. Отчасти удачно. «Лихтбрингт» способен воспринимать команды, отданные голосом. Сеанс один. Мистер Беллигейл. «Малфас». Запрос. Приоритет один. Вывод третьим каскадом. Протокол «Эф». Дело Уинтерблоссома.

Помимо телефонной трубки, у терминала имелся и наушник, на который Герти машинально уставился.

– Оно и ответит вам человеческим голосом?

– Что?.. Нет. Пока еще «Лихтбрингт» не способен к полноценному двустороннему общению. Может, лет через пять или шесть нам удастся научить его изъясняться подобно человеку, но пока еще нет… Идет обработка запроса. Вот видите, полковник, вы зря подняли панику!

Терминал едва заметно дрожал и вибрировал, из его щелей пробивались, мгновенно тая, язычки белесого пара. Герти, как обычно, ощутил себя неуютно, представив, как в недрах здания Канцелярии сейчас вертятся шестерни и стучат поршни механического титана.

Наконец терминал изрыгнул из себя стопку еще горячих листов. Мистер Беллигейл взял их в руки, многозначительно взглянув на Герти. Тому оставалось лишь изобразить на лице вежливое любопытство. Что ж, стоило хотя бы попытаться. Быть может, это было глупо, но, в конце концов, он выиграл для себя немного времени. Интересно, стоит ли ему захватить респиратор в Коппертаун? Говорят, там отчаянно едкие испарения, а уж после аварии…

– Ничего не могу понять, – раздраженно произнес мистер Беллигейл, рассматривая листы. – Какая-то шутка?

– Что такое?

– Послушайте…

Мистер Беллигейл прочел без всякого выражения, но с явственным отвращением на лице:

«Из Франции вы прибыли?
К Лондону спускаетесь?
Видали Джорди Щенка и его красавицу?
Бывали вы в заведении,
                                именуемом Борделем?
А видели вы Светлость Джорди,
                            скачущего на гусыньке?»[5]

– Очень мило, – заметил Герти нарочито ровным голосом. – Кажется, что-то подобное я читал у Хогга.

– Это не дело Уинтерблоссома!

– Да, полагаю, не оно.

Мистер Беллигейл взглянул на Герти так, точно перед ним сидел германский шпион во плоти. На какой-то краткий миг Герти даже показалось, что проще всего будет мгновенно принять вину на себя, включая взрыв в Коппертауне. Впрочем, справедливости ради, мистер Беллигейл не посчитал необходимым излишне задерживать на нем свое внимание.

– Возможно, какая-то мелкая техническая оплошность, но не серьезная ошибка, – заметил он. – Скорее старик Бенсон[6] явится на поклон к Папе Римскому, чем машина ошибется.

Герти постарался изобразить что-то вроде вежливого сочувствия. Как и полагается джентльмену, наблюдающему за тем, как другой джентльмен находится в весьма затруднительном положении, но не желающему нарушать эту картину.

– Быть может, стоит попробовать еще раз?

– Вы правы, полковник. Попробуем.

Мистер Беллигейл повторил в микрофон свой запрос. В этот раз каждое слово он произносил предельно четко, через равный интервал, словно говорил с неразумным ребенком.

Ждать пришлось даже меньше, чем в прошлый раз. По терминалу прошла короткая дрожь, и на его поверхность выбросило одну-единственную карточку вроде почтовой открытки. Это не могло быть делом Уинтерблоссома, но Герти все равно терпеливо ждал, пока второй заместитель пробежит ее глазами.

– Что за дьявол?

– Опять ошибка?

– Вероятно.

Мистер Беллигейл швырнул карточку на стол. И, хоть она была перевернута, Герти в несколько секунд успел прочитать ее содержимое, состоящее всего из двух строк:

«Считаю необходимым довести до сведения всех лиц, которые в силу обстоятельств имеют касательство, что миссис Бьюконен в среду после обеда выпила два стакана сельтерской с сиропом».