Канцтовары Цубаки

— Поппо-тян! В это воскресенье в храмах встречают Семь Богов Счастья![63] Ты пойдешь на шествие? А вчера, представляешь, я столкнулась на улице с Панти! Жаль, говорит, что встретили Новый год без дружеской вечеринки. А завтра как раз Новый год по лунному календарю. Давайте, говорит, сходим все вместе, а потом ко мне! В воскресенье у тебя выходной, не желаешь присоединиться? Посидим, поболтаем за кафе-о-ле. А там, глядишь, и Барон опять забежит за хлебушком. А это отдельное шоу…

— Что? Барон тоже придет?!

— Ну да, а что? С ним не соскучишься… Ты сама-то как? Смотрела прогноз погоды? Небо скоро испортится. Ты когда-нибудь встречала Богов Счастья?

Если честно, идти никуда не хотелось. Прямо сейчас мне было совершенно не до фестивалей. Но слова отказа почему-то застряли в горле. «Или все же сходить?» — пронеслось в голове. Возможно, из-за того, что встретилась взглядом с портретом над алтарем — только не Наставницы, а тетушки Сусико. Которая будто подмигивала мне, намекая: да ладно, милая, отчего бы и не сходить?

— И когда общий сбор? — спросила я и, стоя на четвереньках и елозя тряпкой по полу, посмотрела на календарь. А ведь верно: завтра старый Новый год!

— Да пока не решили, но Барон сказал, что закажет для всех праздничные бэнто. А я, пожалуй, буду отвечать за конфеты! — обрадовалась госпожа Барбара, явно предвкушая отличную вечеринку.

— Ну, давайте я тоже что-нибудь приготовлю…

Не успела я договорить, как она ответила:

— Ах! Так ты придешь? Я счастлива! Жду не дождусь, вся дрожу от нетерпения! А если дрожать на таком ветру, недолго и простудиться! — затараторила она уже скороговоркой. — Хорошего дня, Поппо-тян!

— Вам тоже!

И тут в окошко над лестницей хлынули солнечные лучи. Так внезапно, что мне даже почудился слабый щелчок. Ослепительные до головокружения лучи, в которых даже пыль танцевала красиво.

Первым на место общего сбора явился Барон.

— Э-э? Вы что же… пойдете в таком наряде? — спросила я, от удивления забыв поздороваться. Вообще-то, церемония встречи Семи Богов Счастья включает прогулку по горному перевалу! На Бароне же из теплых вещей был один лишь жакетик хао́ри поверх обычного кимоно…

— Для встречи Нового года — самое то! — бодро отозвался Барон. — Зато обувь уж точно не подведет!

И он, задрав полу кимоно, притопнул по асфальту крепкими, попугайной расцветки кроссовками.

— Прямо сейчас нам готовят отменные ина́ри-дзу́си![64] Подожди немного вон там, на скамейке! Остальные вот-вот подтянутся… — сказал Барон и с наслаждением сунул в рот сигарету.

По правилам Камакуры за курение на тротуарах можно и штраф схлопотать, но я не стала напоминать об этом Барону, боясь его разозлить.

Его сигарета не догорела и до середины, когда на выходе из турникетов показалась Панти. Со стороны она напоминала резиновый мячик, который подпрыгивает и не может остановиться — слишком много всего сталкивается и дрожит у него внутри.

Завидев ее, Барон спохватился, бросил окурок наземь и придавил кроссовкой. Возмутившись, я уже собралась попросить его хотя бы не мусорить, но он, будто опередив меня, тут же нагнулся, подобрал окурок с асфальта и спрятал в карманную пепельницу, что хранилась в рукаве его кимоно. Что ни говори, а элементарные приличия этот грубиян все-таки соблюдал.

И вот наконец явилась госпожа Барбара. После утренней переклички каждая из нас озаботилась своими приготовлениями, так что на общую встречу мы пришли поодиночке.

— Доброе утро! — поздоровалась она сразу со всеми.

— Не «доброе утро», а «с Новым годом»! — тут же поправил ее Барон.

Формально он прав: сегодня ведь и правда старый Новый год! И уже от этих слов стало заметней, в какие теплые, подрумяненные тона окрасило всю Камакуру январское солнце.

— С наступившим!.. Всех благ в новом году!.. — начали поздравлять друг друга все разом — четверо друзей совершенно разного возраста. Зимнее небо раскинуло над нами от края до края лазурное, без единого облачка покрывало.

— С погодой нам повезло!

— Ветер прохладный, но на ходу не замерзнем…

— Целых семь Богов Счастья? Жду не дождусь!

Отступив от трех щебечущих женщин, Барон постоял немного под солнечными лучами, а затем куда-то исчез. Видно, пошел забирать приготовленные инари-дзуси. Мы поболтали еще немного, и он вернулся, держа в руках большой узелок, от которого исходил сладковатый аромат уксуса мирин. Я невольно сглотнула слюну. Время обеда еще не пришло, но аппетит уже разыгрывался не на шутку.

— Вперед! — скомандовал Барон. И мы зашагали к первой цели нашего паломничества — храму Чистого Знания, Дзёти-дзи́.

Сколько в этом городе храмов — наверное, точно не знает никто. Но мрачная шутка «Вся Камакура — одна большая могила», пожалуй, не просто фигура речи. Куда ни поверни — всюду сплошные храмы. Неудивительно, что слухи о встречах с призраками так и расползаются среди горожан…

Углубившись в кедровую рощу, поднимаемся по каменной лестнице в храм Дзёти-дзи. Здесь обитает покровитель монахов Хотэй — бог сострадания с большим животом.