Канцтовары Цубаки

— Я тебя поняла. Ультиматум предоставь мне! — сказала я твердо и посмотрела ей прямо в глаза. Я хорошо помнила, сколько раз она защищала меня от неприятеля. Теперь моя очередь.

Но как же меняются люди! В младших классах Май-тян была той еще задирой. Даже мальчишки убегали от нее в слезах. А теперь — полюбуйтесь! — готовая модель для журнала «Миры кимоно».

— Так ты и чайной церемонией занималась? Круто… — с уважением протянула я.

— О да… — вздохнула Май-тян. И чуть смущенно добавила: — Но тобой, Поппо-тян, я восхищалась всегда!

— Что?! — Я подумала, что ослышалась. — Это кем же? Унылой замухрышкой, которая не умеет дружить? Классный объект для восхищения!

— Ну да, от людей ты шарахалась, это я помню. Но ты всегда держалась так строго, так воспитанно. И знала так много слов. Глядя на тебя, я только и думала: эх, вот бы и мне такому научиться… А уж о твоем суперпочерке можно поэмы писать!

— Ну разве что о нем, — пожала плечами я. На школьных конкурсах каллиграфии золотой кубок всегда доставался мне.

— О чем ты? — удивилась Май-тян. — По тебе даже парни сохли, я помню!

— Не гони! Такого просто быть не могло! — рассмеялась я.

— Ну слава богу, хотя бы ты не меняешься. Все такая же! Я так рада… — Май-тян тихонько вздохнула.

Выходит, я все такая же, как в младших классах? Ну-ну. Тут уж, как говорится, у кого что болит…

— Ох, прости! Даже чаю тебе не предложила!

Завороженная чарами Мадам Кимоно, я начисто забыла о гостеприимстве.

— Ох, да не суетись уже! Я ведь еще забегу! А насчет ультиматума… Что, правда можно тебя попросить? Сама-то я уже начинала, несколько раз. Но как это все правильно изложить — понятия не имею!

Она умоляюще сложила ладошки у себя перед носом.

— Ваш заказ принят, моя госпожа! — важно протянула я тоном актера театра кабуки, плавно склоняя шею.

Мы обменялись телефонами и адресами.

— Спасибо тебе! — крикнула Май-тян на прощание.

Когда она распахнула дверь, нас окатило порывом свежего ветра.

— Ах… Совсем уже весна! — прощебетала Май-тян, принюхиваясь к запахам.

Скорее бы уж сакура зацвела, подумала я. А уж ее нежно-розовым лепесткам всегда улыбается небо.

Весь этот вечер я посвятила ультиматуму для Май-тян.

Адресат — учитель чайной церемонии. Режим учтивости — максимальный. Значит, беремся за кисть.

В этом послании я бы очень хотела передать боевой дух той задиры Май-тян, которую знала еще в младших классах.

После вчерашней бессонной ночи я уже задыхалась как рыба, но заказ от Май-тян поступил следом за предыдущим. Значит, благодаря заказу от Миссис Икс моя голова уже перешла в режим «ультиматум» и готова к бою. Конечно, отсечь от себя такого противника будет непросто. Ранить его самолюбие в мою задачу не входит. Равно как и вызвать в его душе неприязнь…

Воистину: заточивший свою кисть под ультиматумы без риса не останется никогда…

Тщательно растирая тушь по камню, я вызвала в своем сердце образ письма. Тушь — черная, точно глаза Май-тян. «Справедливость прежде всего!» — требуют эти глаза всякий раз, когда она вступает в драку. И в каждой беседе глядят на тебя практически неотрывно.

Странно звучит, но ведь нам самим и правда никогда не понять, как мы выглядим на самом деле. Мы можем запросто разглядеть свои руки или ноги, но чтобы увидеть спину или что пониже, уже обращаемся к зеркалу. Как ни крутись, окружающим мы видны куда лучше, чем себе самим. Вот и с мыслями точно так же. Что бы человек о себе ни думал, люди воспринимают его совсем иначе… Вспомнить даже наш сегодняшний разговор с Май-тян.

Наконец я довела тушь до бездонно-черного состояния. Большей бездонности для взгляда Май-тян, пожалуй, уже не сыщешь.

Обмакнула кисть в баночку, набрала побольше туши в упругие волоски. И уже в следующий момент отключилась.

Все это письмо написалось в один присест, без отрыва.

В эту минуту я была Онодэра Май-тян.

Этим утром я проснулась от сладковатого аромата волчьей ягоды…

Весна уже на самом пороге, не так ли?

Ваши семинары по искусству чайной церемонии я посещаю вот уже более десяти лет.

Поначалу я была совсем неумехой и даже не могла принять от Вас чай как положено. А сколько раз после долгого сидения на коленях не могла подняться на ноги!

Несмотря на все это, все эти годы Вы принимали меня очень тепло и любезно, приучая двигаться вперед и не отчаиваться при неудачах.