Канун

Двадцатью минутами позже веселая и совсем не чопорная мисс Маргарет из агентства везла Дока на мелкой игрушечной «воксхолл-корсе» вдоль моря по Кингсвэй. Док опустил стекло и с благоговением вдыхал запах моря. Большая квартира на четвертом этаже с двумя спальнями, гостиной, двумя ванными комнатами, гардеробной, огромными окнами с видом на море и с длиннющим балконом со стеклянными стенками располагалась в совсем новом жилом комплексе с гордым названием «Кингсвэй Корт – Квинс Гарденс». Док улыбнулся: еще пару часов назад он не мог себе даже представить, что окажется в такой ментальной близости от королевского семейства. Предваряя вопрос Маргарет – годится или едем дальше, – Док подошел к окну гостиной, раздвинул рамы, вдохнул терпкий острый морской ветер и коротко сказал:

– Согласен.

Две с половиной тысячи фунтов в месяц за меблированное отполированное великолепие были сущими копейками по сравнению с видом и запахом из открытого окна. Великое переселение народов состоялось следующим утром. Док с легкой сумочкой шел пешком по набережной Ла-Манша. Было солнечно, и он с удивлением заметил, что брайтонское солнце не только «брайтли»[27] светит в глаза, но и отогревает душу.

Док понимал, что уединение сейчас нужно ему не меньше, если не больше, чем брайтонский воздух. Многие годы подряд он работал. Причем именно работал – серьезно, жестко, а не за зарплату и спустя рукава. В бесконечной работе почти не было перерывов, и Док считал такое положение вещей нормальным. С каждым годом он становился все более обеспеченным, и, наконец, последние события закинули его вообще на новый уровень. Теперь требовалось пересмотреть свое отношение к жизни. Он совершенно очевидно представлял себе, что прежнего существования у него больше не будет, и не будет, скорее всего, никогда.

Одна из величайших иллюзий человеческой жизни заключается в том, что многие говорят себе: у меня еще нет того, что я хочу, поэтому я сначала доберусь до своего желаемого, а потом… В итоге либо не добираются вовсе, либо то самое «потом» не настает никогда, а день ото дня тянется лишь неумолимое «здесь и сейчас». Внутри себя Док побаивался дня, когда придет утро и окажется: «потом» уже наступило. Встретить такой день нужно было в особой обстановке. Поэтому в жизни Дока и случился Брайтон. Это была единственная причина его отъезда. Честно говоря, горевать по утрате Вальки можно было и в московском офисе. А говоря еще честнее, горевать совсем не хотелось. Прожито, перегорело, ушло в прошлое.

Татьяна отпустила легко. На вежливое «может, поедем вместе?» у нее, конечно же, нашлось причин, почему «с удовольствием, но в этот раз нет». Нет так нет, зачем упрашивать взрослого состоявшегося человека и повторять дважды. Татьяна не была клушей. Напротив, она была женщиной умной. Иногда, чтобы крепче привязать к себе, нужно отпустить поводок. Вот и отпустила.

Ла-Манш холоден и непригоден для купания даже в июле. Стоял апрель, и Док понял, что море рядом – еще не гарантия пляжного отдыха. Однако воды хотелось, и он стал завсегдатаем маленького бассейна в центре имени Короля Альфреда в нескольких минутах ходьбы от дома. Там ему нравилось зависать в углу, неподвижно лежа на воде, и наблюдать за детишками, резвящимися в «лягушатнике» рядом. Жаль только, что вода была обыкновенной, пахнущей хлоркой, а не морской – но эту неприятность уж как-нибудь можно было пережить.

Время от времени Док уезжал на весь день в Лондон на прогулку. Чуждый всяческой роскоши, он оставлял без внимания «мишленовские» рестораны и модные бутики, отдавая предпочтение сетевым забегаловкам и окраинным торговым центрам. Полюбил кататься на речных трамвайчиках-катамаранах, сновавших по Темзе. Там можно было курить на корме, предварительно затарившись в баре кораблика джин-тоником – за два фунта, если из банки, и за пять, если из правильных раздельных ингредиентов.

В одну из таких прогулок он вышел на Канари Варф, пообедал в «Гочо» в пяти шагах от пристани, а полтора часа спустя без особых раздумий купил небольшой одноуровневый пентхаус на десятом этаже в доме по соседству со станцией доклендского легкого метро «Ист Индия». Квартира требовала не столько ремонта, сколько полной перепланировки и вряд ли могла быть готова раньше чем через полгода. Татьяна отнеслась к приобретению спокойно. Док, связав архитектора и дизайнера перепланировки с женой, просто-напросто забыл о лондонской квартире. Он чувствовал, что вряд ли будет там жить.