Канун

– Честно говоря, Док, я в затруднении. Тема, что мы будем рассматривать, очень непростая. Дело осложняется еще и тем, что ваша подготовка для ее восприятия минимальна. Впрочем, не надо расстраиваться. Подготовка подавляющего большинства людей этой формации не то что минимальна, а… как там у вас говорят? Ах да, «ниже плинтуса». В связи с этим вместо академичного изложения материала я прибегну к так называемому нелинейному обучению.

– Что это такое?

– Это такой обучающий процесс, когда на обучающегося вываливается количество и качество информации значительно большее, чем он может воспринять. Кроме того, подаваемая информация кажется обучающемуся плохо структурированной или неструктурированной вовсе.

– Н-да… – тихо сказал Док.

– Если бы «н-да». Всё гораздо хуже. Обучающийся может задавать вопросы. Любые вопросы и в любой момент изложения.

– Уже легче.

– Не легче, Док. Обучающийся может и будет задавать вопросы. Но лектор далеко не всегда будет их замечать и на них отвечать.

– Как это так?

– Да вот так. По мере нашего продвижения вперед, в сознании обучающегося начнут возникать новые ассоциативные связи, обобщающие воспринятый материал.

– Но ведь они вполне могут быть ложными? Как разобраться, Олаф, если не знаешь материала? Как отличить правду от собственного бреда?

– Отличное замечание, Док! По вопросам, задаваемым обучающимся, лектор понимает, насколько глубоко обучающийся вошел в материал и не сделал ли он тех самых ложных выводов. Если они присутствуют, лектор скажет: «Ваша концепция неверна». Но лектору запрещено говорить, что именно из озвучиваемых обучающимся вариантов верно. Только в случае «неверно» это говорится сразу.

– Зачем такая заумь?

– Это не заумь, Док, а всего лишь условие того, чтобы обучающийся действительно учился, а не шел пассивно в кильватере у лектора. Знание должно быть добыто, выстрадано, если хотите, а не получено разжеванным и разложенным по полочкам. В таком случае раньше говорили – в одно ухо влетело, в другое вылетело. Ну что, Док, вы согласны? Приступаем?

– Олаф, а что, у меня есть варианты?

– У вас – да. Вы можете согласиться начать обучение или отказаться от него. Вариантов нет у меня: если вы соглашаетесь, я обязан стать вашим лектором.

– Не лектором, Олаф, а учителем.

– Док, похоже, вы еще не освоились с главным принципом нелинейного обучения. В таком обучении нет учителей и учеников. Есть лекторы и обучаемые. Лектор – не учитель. Но учитель тоже появляется в процессе. Правда, не сразу. Назовите того, кто станет учителем.

– Не знаю, Олаф.

– Учителем станет сам обучаемый. Сначала для себя, потом – для себя и для других.

Олаф замолк, а Док задумался. Похоже, его втягивают в какое-то предприятие, цели и задачи которого ему неясны. Секта? Верование? Что это? И, главное, зачем?

– Олаф, прежде чем мы начнем, вам придется ответить на мой первый вопрос. Я специально употребляю слово «придется», потому что если вы не ответите, то мы на этом всё и закончим. Прямо сейчас.

– Задавайте.

– С какой целью вы меня готовите? Коротко, ясно, без красот изложения и длинных рассуждений. Слушаю вас.

– Только помните, Док, что нелинейное обучение уже началось.

– Помню-помню. К делу, Олаф.

– Общество потребления зашло в тупик. Не просто в тупик, а в смертельный тупик. Прогресса нет и не будет. Хотите подтверждения – берете телевизионный пульт, дальше знаете, что делать. Один мудрый человек лет тридцать назад сказал: «Это общество ням-ням зарежет один волк». И повторил следом: «Один волк».

– Что за волк?

– Неважно. Но и это не все. На планете Земля, где живет гомо сапиенс, до него существовали другие цивилизации, другие разумные виды. Теперь их нет. Они погибли. Хотите подтверждения – изучаете археологические и палеонтологические материалы. Только именно изучаете, а не впитываете сказки тех, кому выгодно представить дело так, что ничего такого не было и не случалось.

– Почему они погибли?

– Причины были разными. В наиболее общей форме, можно выделить две группы причин. Первая – природные катаклизмы. Вторая – насильственное уничтожение.

– Вы имеете в виду войны?

– Я намеренно не употребил термин «войны». Скажите, Док, когда Герасим вывозит полный мешок слепых Му-Му на середину озера и бросает в воду, скажите – это война?

– Нет, это не война, – помрачнел Док. – Ваша терминология справедлива. Именно насильственное уничтожение.

– Следует понимать, – продолжил Олаф, – что ставить вопрос в ключе «этично или неэтично» абсолютно бессмысленно. Почему? Отвечайте мне, Док!

– Да потому что этика привязана к конкретному виду и конкретному социуму. Что этично для одного, может быть неэтично для другого.

– Блестяще, Док! Вы уловили суть дела. Итак, продолжим. Нынешний человеческий социум беспомощен. И беспомощен он не только перед лицом раздирающих его противоречий. Противоречия не разрешаются. Их пытаются примирить с помощью пиара, продажного искусства, долгих бесплодных переговоров. Наконец, войн. Получается иногда плохо, а чаще – вообще никак.

– Да, печальная картина.