Капеллан

Артема ответ устроил, и я почувствовал, что в какой-то степени стал для него своим.

— Идем, Кап! — сказал Артем.

— Хочу посмотреть! — возразил я.

— Тогда не будем путаться под ногами!

Мы отошли в конец трюма. Взводы выстроились в боевой порядок. Вовремя. Грузовик дернулся — пираты пристыковались, и створки шлюза поползли в стороны. То, что я увидел потом, запомнилось навсегда. Толпа обвешенных оружием пиратов изумленно смотрела на нас. Они ожидали увидеть контейнеры с концентратом и перепуганный экипаж, а встретили изготовившуюся к бою роту. Сюрприз удался.

— Огонь! — скомандовал командир роты.

Завыла установленная на треноге импульсная пушка. Анна повела стволом. Полетели оторванные руки и ноги. Тяжелые пули сбивали пиратов с ног, разметывали их тела. В воздухе повис кровавый туман. Миг — и пушка умолкла, работа для нее кончилась. На стальном полу шлюза валялись куски окровавленного мяса.

— Вперед!

Первый взвод рванулся на борт пиратского корабля. Расстояние до шлюза он преодолел вмиг и исчез в коридорах. Следом устремились другие. Завыли импульсные винтовки. Взводы, растекаясь по палубам, вели зачистку. Еще на подходе пиратского корабля, комп опознал судно и сбросил на визоры его схему. Командир роты нарезал взводам «делянки», и теперь каждый чистил свой сектор.

— Пошли! — тронул меня Артем. — Сейчас наш черед.

Планируя операцию, в штабе сочли, что потери «укурков» составят считанные проценты. С кем воевать? Пират — это вооруженный бандит, и не более. Что он может противопоставить обученному солдату? Не та подготовка, защита, древнее оружие… К тому же, сколько пиратов на корабле? С полсотни, сто максимум. Тройное превосходство в численном составе, умение вести бой в ограниченном пространстве — все это сулило роте быстрый и малокровный успех.

Штаб ошибся: пиратов оказалось больше. Почему-то в ничью «светлую» голову не пришла мысль, что разгрузить транспортник в космосе малым числом людей попросту невозможно — отсутствуют нужные механизмы. Контейнеры таскают вручную, а для этого нужны руки. Разработчики не учли, что при наличии денег оружие можно купить любое. Ну, почти. А нанять инструкторов, которые научат бандитов этим оружием владеть, и вовсе не проблема.

За ошибки в войне платят кровью, нередко — большой. На палубах рота завязла. Пираты сопротивлялись отчаянно. Рассчитывать на снисхождение они не могли. Пожизненная каторга — это лучшее, что их ждало. К тому же у них оказался решительный командир. Он не пошел с первой партией, оставшись контролировать захват в рубке. Сообразил он быстро. И теперь взводы с кровью давили очаги сопротивления.

Раненых несли много. Нет, не так — МНОГО! Уже через пять минут боя они заполнили холл у операционной, а их все тащили и тащили.

— Кап! — шепнул мне на ухо Артем. — Жопа! Всех не спасем. Я буду оперировать, а ты сортируй! С очень тяжелыми ранами… — он вздохнул. — Ты меня понял. Берем тех, кто гарантированно выживет.

Артем убежал в операционную, а я занялся сортировкой. Кандидатов на операцию санитары тащили в операционный блок, безнадежных складывали в стороне. Ранения были ужасающими. Броня скафов не выдерживала выстрелов импульсных винтовок. Проникающие ранения в грудь и живот, полуоторванные руки и ноги. Последними занимался Артем, но он зашивался. Тяжелыми занялся я.

Меня учили лечить травмы. В Германии любая клиника, независимо от ее профиля, обязана принять пострадавших в аварии людей и оказать им необходимую помощь. Отцовская располагалась в бойком месте, поэтому раненых везли часто.

— Главное — сразу остановить кровотечение, — обучал мне отец. — Иначе больной умрет в считанные минуты. Поэтому пломбируй сосуды. Легкий импет… Затем оценка повреждений. Разобравшись, давай посыл на восстановление органов. Не забывай про тромбы и кровь в грудной полости. Тромб остановит сердце, а кровь сдавит легкие. Но тромб — первым делом…

С пятнадцати лет я помогал отцу и через год уже справлялся самостоятельно, отец только контролировал…

Санитары стаскивали с раненых скафы, срывали одежду, а я склонялся над развороченными грудными клетками и животами. Остановить кровотечение, оценка… Пробито легкое, кровь в плевральной полости. Импет… Сломанные ребра и развороченная лопатка — это на потом. Теперь проникающее ранение брюшной полости…

Кровь брызгала мне одежду и на лицо. Руки и вовсе выглядели, как у маньяка-садиста. Мыть их не было времени. Я ловил на себе взгляды испуганных санитаров, но не обращал внимания — некогда. Остановка кровотечения, оценка повреждений, импет… Когда раны груди и живота кончились, занялся конечностями. Остановить кровь, свести края ран, снять жгут, импет… Я потерял счет времени. Кровь, разверстые раны, запах внутренностей и их содержимого — все это слилось в одну бесконечную, жуткую череду, вырваться из которой, как казалось, уже не получится. Я впал в транс и перестал соображать, что делаю.

Очнулся я от того, что меня трясли за плечо. Я открыл глаза. Надо мной склонился Артем.

— Вставай, Кап! — сказал он и помог подняться с пола. Меня шатнуло, Артем поддержал.