Капер Его Величества

Белломонт брезгливо прошелся по камере, боясь чего-нибудь ненароком коснуться. Как будто предметы и стены здесь были заразные и от них можно было подхватить заключение в тюрьму. Сказано несколько кособоко, зато точно.

Кидд любовался лордом Белломонтом.

Он соскучился по людям, одна волосатая рука дважды в сутки в окошке – этого мало, чтобы чувствовать себя полноценным членом общества.

– Вы, наверное, удивитесь, но я пришел вас обрадовать.

– И это вам удалось. Я очень рад вас видеть, милорд.

Услышав эти с большим чувством произнесенные слова, его превосходительство подумал, что Кидд неисправим. Никакие перипетии судьбы ничему его не учат, а значит, и не научат.

– Я принес вам письмо.

– Письмо! – Капитан благоговейно затрясся.

Рука лорда юркнула под плащ и явилась на свет с большим конвертом.

Кидд, еще не прочитав надписи на нем, уже знал, от кого оно, и сердце его… в общем, понятно, что происходит с одиноким сердцем в такие моменты.

– Надеюсь, вы оцените ту бескорыстную и жертвенную любовь, которую проявляет по отношению к вам миссис Кидд. Только забота о вас, сравнимая по силе и нежности с материнской, могла продиктовать такое послание, как то, что вы станете сейчас читать, сэр.

Кидд стоял чуть на цыпочках, вытянув чуть скрюченные пальцы по направлению к письму.

Его превосходительство держал послание в черной перчатке и продолжал говорить:

– Надеюсь также, что вы оцените и тот риск, коему я подверг себя лично, пробираясь в камеру к государственному преступнику. Я пошел на то, чтобы прийти к вам, ибо мое сердце не камень (при этом слове Белломонт чуть поперхнулся), я понимаю, что вы тоже можете страдать.

Пальцы капитана впились тем временем в конверт. Рука в надушенной перчатке отдала конверт.

– Читайте внимательно, и советую вам как следует изучить все советы миссис Джонсон и следовать им, как библейским заповедям, сэр.

Хрустнула сургучная печать.

Шелестнул разворачиваемый лист.

«Рада возможности писать тебе.

Поблагодари нашего благодетеля и друга лорда Белломонта.

Прошу тебя запомнить несколько очень важных вещей. Запомнить и следовать им неукоснительно. Во имя нашего спасения и счастья.

Если тебя спросят судьи или какие-нибудь другие люди, тебе незнакомые, об алмазе, отвечай всегда одно: что ты алмаза никогда не видел, ничего о нем не знаешь и в плавание ходил не для того, чтобы его отыскать.

Помни это твердо и никогда не отступай от этих слов.

Если тебя спросят в суде или частным порядком, откуда у тебя появился корабль «Приключение», отвечай, что он был куплен тобой для своих целей.

Если судьи усомнятся относительно того, что у тебя могли быть такие деньги, говори, что дала жена. Она богата, для того ты на ней и женился, чтобы ее деньгами пользоваться».

– Но это неправда! Я не для того женился, чтобы пользоваться деньгами! – воскликнул Кидд.

Лорд Белломонт кивнул:

– Ваша супруга знает, что не затем. Ливингстон знает, ваш друг. Я знаю, наконец. Зачем вам нужно, чтобы об этом знали еще и судьи, эти чужие вам, черствые люди?

Капитан отрицательно покачал головой:

– Я не смогу этого сказать.

Его превосходительство поморщился:

– Сама миссис Джонсон просит вас это сделать ради пользы дела.

– Нет, не могу. Извините, милорд, никак. Мне кажется, что если я это сделаю, даже в шутку, даже ради пользы дела, с моей любовью что-то произойдет. Она…

Слушать рассуждения о любви было выше сил лорда, он махнул перчаткой.

– Черт с вами, этого можете не говорить, но зато остальное чтобы дословно.

– Можете не волноваться, у меня очень хорошая память.

– Там еще кое-что есть. Читайте.

«Если тебя спросят, не было ли у тебя стандартного каперского свидетельства, подписанного лордом адмиралтейства, говори, что не было и ты даже не знаешь, как оно выглядело».

– Сказать по правде, я так толком и не рассмотрел его.

Белломонт отвернул лицо к стене, чтобы скрыть появившуюся на лице гримасу.

«Если тебя спросят, не был ли тебе выдан особый королевский декрет, дающий тебе право арестовывать все пиратские суда в любой части света и подписанный самим королем, отвечай, что никакого декрета у тебя не было и в руках ты его не держал».

– Он пропал. Ливингстон считает, что его украл мой друг Базир, но я уверен, что он ошибается.

– Он не пропал. Он находится у посла Великого Могола, и если этот декрет будет предъявлен… Читайте дальше.

«Если тебя спросят об особом письме премьер-министра, дающем право тебе как капитану “Приключения” оставлять на борту корабля всю добычу, полученную в результате твоих действий, отвечай, что такого письма у тебя не было.

Обо всем прочем говори правду.

О том, что ты убил канонира Мура.

О том, что ты захватил судно под названием “Рупарель”.

О том, что ты захватил судно под названием “Кедахский купец”.

В конце ты должен признать, что к моменту, когда захватывал эти суда, ты знал, что война между Англией и Францией закончена.

Если досужие люди станут тебе подсказывать, что ты имел право захватить “Рупарель” и “Кедахского купца”, потому что они следовали под французскими флагами и с французскими документами, не верь им.