Капетинги и Франция

20 августа 1200 г. Иоанн Безземельный женился на Изабелле, дочери Одемара, графа Ангулемского, обещанной в жены Гуго Мрачному Лузиньяну, графу де Ла Марш. Не следует видеть в этом деле результат одной любовной страсти Иоанна. Напротив, кажется, что настоящей побудительной причиной этого союза была политика. Английский король увидел в нем прекрасный случай наложить, возможно, руку на графства Ла Марш и Ангулем, до того времени совершенно самостоятельные и последнее из которых в глазах его графов зависело от французской короны.

Поскольку Иоанн Безземельный оставил в пренебрежении обычай выдачи жениху компенсации, на которую он имел право, Лузиньяны прождали до Пасхи 1201 г., а затем вступили в войну против их сюзерена английского короля. Последний ответил конфискацией имущества бунтовщиков и предложил урегулировать ссору юридическим состязанием. Лузиньяны предпочли воззвать в этом к своему верховному сюзерену, королю Франции.

Филипп-Август позаботился о том, чтобы действовать, уважая легальные формы. Он посоветовал своему вассалу уступить Лузиньянам. Тщетно. Тогда король Франции вынес дело на свой суд, вызвав своего вассала к 28 апреля 1201 г. Иоанн не явился. Тогда, по свидетельству хроники английского монастыря Коггесхолл (Coggeshall)[190], нашего лучшего и почти единственного источника по этому делу, «курия Франции, собравшись, присудила, что король Англии должен быть лишен всей земли, кою доселе он и его предки держали от короля Франции, по причине того, что в течение длительного времени он пренебрегал всеми службами за эти земли и ни в чем не пожелал подчиниться приглашениям своего сеньора». Филипп бросил вызов своему вассалу. Этим вызовом была разорвана феодальная связь. Завоевание анжуйских фьефов становилось целиком законным, все земли вероломного вассала подпадали под «commise»[191] короля.

Но кажется, Филипп-Август не преувеличивал возможностей, предоставленных ему приговором суда. Чтобы завоевать анжуйские домены, ему требовалась поддержка всей знати королевства. Согласится ли последняя помочь королю усилить свое могущество, которое некоторые находили уже чрезмерным и опасным? Кроме того, предполагало ли «commise» окончательное присоединение или временную конфискацию до раскаяния осужденного вассала? Об этом можно спорить. Тем более, что существовал сеньор, права которого на конфискованные земли были признаны французским королем с 1199 г., — Артур Бретонский, законный наследник, по мнению самого короля, и приверженцы которого сражались под королевским знаменем во исполнение приговора курии.

В июле 1202 г. в Гурнее Артур принес оммаж королю Франции за земли Бретань, Анжу, Мен и Турень, оговорив, что, если он нарушит этот оммаж, его вассалы и их фьефы перейдут к королю, дабы быть использованными против него, Артура. Что же касается Пуату, то «если Бог поможет нам его завоевать какими бы то ни было средствами», он принесет и за него оммаж королю, уточняя, что пуатевинские бароны, поддерживающие короля, потом по его приказу принесут оммаж Артуру, «сохранившему королю верность». Кроме того, условились, что королевский суд установит согласие между сторонами в вопросе о некоторых землях герцогства Аквитанского, на которые притязал король Кастилии, в случае, если эти стороны сами не придут к согласию. Но главный пункт был нацелен на Нормандию: «Что касается Нормандии, то пусть будет так — наш сеньор король Франции удержит согласно своему обычаю столько, сколько ему будет угодно то, что он приобрел и что Бог послал ему приобрести, и даст своим людям, кои из-за него потеряли свои земли, то, что ему будет угодно из земли Нормандии»[192].

Этот договор в Гурнее ярко высвечивает намерения Капетинга и его образ действий. Он нисколько не желает исчезновения великого фьефа на западе, сеньоры которого были столь устрашающи для него и его дома. Он хочет от него только самую богатую часть, и ту часть, нахождение которой в иностранных руках наиболее опасно для короны, Нормандию. Еще он хочет обладать ею с согласия законного владельца. Для остального же фьефа он только принимает меры предосторожности в случае, если его вассал пойдет против него. Он усиливает или устанавливает свой прямой сюзеренитет. Над Аквитанией этот сюзеренитет остается еще довольно слабым, поскольку король допускает соглашение между герцогом и королем Кастилии, касающееся Гаскони, не оговаривая, что это соглашение должно получить его одобрение, и сохраняя свое правосудие и вмешательство для случая, когда партии не смогут договориться.

Тремя неделями позднее, 1 августа 1202 г., Артур стал пленником своего дяди в Миребо. Его не суждено было больше увидеть. Начали думать, что он умер в 1206 г.; в его смерти уверились окончательно в 1210 г. Он и в самом деле был убит Иоанном Безземельным в Руане 3 апреля 1203 г.