Капетинги и Франция

Привычка упоминать это соглашение знати королевства — хранилась долго, но оно свелось к простой формальности, поскольку королевский совет, как считалось, представляет знать. В действительности со времени правления Людовика Святого и особенно по возвращению этого государя из его первого крестового похода он оставляет за собой составление законов с учетом мнения своего совета, тем более что его домен расширился, а могущество возросло. Когда с восшествием на престол Филиппа Красивого и фактическим присоединением Шампани к домену во Франции больше не осталось крупных фьефов, кроме Бретани, Бургундии, Фландрии (находившейся в руках короля в течение определенного времени его правления) и Аквитании (также захваченной в два приема и изрядно урезанной при Карле IV), король сделал следующий шаг и, творя законы, принялся говорить о праве законотворчества в силу своего положения, о намерении издавать «установления» так долго, как ему будет угодно.

Но на практике уважали видимость. Крупных феодалов просили исполнять королевские ордоннансы на своих землях. Это могли делать, не опасаясь отказа. По этому поводу, как и по другим, самые крупные феодалы Бретани, и Бургундии полностью повиновались королю.

Впрочем, к исполнению королевских ордонансов приложили руку агенты короля. Всякое нарушение их рассматривалось агентами как посягательство на права короля, приводя в движение королевское правосудие. И поскольку в целом это королевское законотворчество часто было прогрессивным, оно проходило без трудностей. Помимо баронского движения 1314–1315 гг. протесты против королевского правосудия в хартиях баронов многочисленны, но нет ничего против права короля издавать законы для всего королевства.

Должна ли была эта законодательная власть распространяться на область финансов? Таковым было мнение людей короля, логичных умов. Но они не осмелились или не смогли заставить принять идею, согласно которой только суверен, один судящий о нуждах монархии, мог требовать от всех необходимых обложений. Старая идея, известная и применяемая в Римской империи, была неизвестна капетингским средним векам. Сами короли сомневались в своем праве в плане финансов. И конечно, это не просто общие места выражения сожалений по поводу взимания субсидий с населения, вкладываемые в их уста их биографами.

Тем не менее, надо было изыскивать новые ресурсы необходимые для нужд растущего королевства. Ибо доходы собственно домена очень скоро оказалось недостаточно Они могли позволить королю, как говорила поговорка «жить своим»; но они не позволяли ему править. Займ во времена, когда капитализм едва зарождался, не могли предоставить нужных средств, а их уплата представлял большое неудобство. Использование монеты поначалу давало доходы суверену, чеканившему ее, но операции всегда приводили к потерям для казны, когда в нее возвращалась обесцененная монета. Все прочие меры, используемые династией во второй половине XIII и начале XIV вв. были лишь полумерами. Последним Капетингам всегда недоставало денег.

В этом главном вопросе королевская администрация потерпела неудачу. Королевский налог не был введен во Франции ранее конца династии. Но, однако же, Капетинги подготовили его введение, открыв путь своим преемникам.

Защита королевства оказалась средством, позволявшим им время от времени получать от своего народа деньги в достаточном количестве. Именно использование старой военной службы, феодального ополчения подготовит во Франции рождение налога.

Но прежде надо было распространить службу в ополчении на все королевство. Этому способствовали территориальные успехи короны. Настал день, когда король заменил герцога Нормандского, графа Тулузского, графа Шампанского и Бри в областях, некогда принадлежавших этим великим вассалам, уже не посылавшим в королевское войско лишь малую часть своих рыцарей, выступающих под знаменем их непосредственного сеньора. В этом заключалась вся военная сила провинций, которая должна пыла прийти и стать под королевское знамя, как она некогда становилась под знамя герцога или графа, когда великому фьефу грозила опасность. И то же самое касалось мелких фьефов.