Капитал. Полное собрание пьес

Мачо ты наш кутаисский! Голубизна ему не нравится. Давай…

Протягивает фужер с коньяком.

Гвишиани (чокается)

Давльёт, дорогой.

Пьют.

Попов (курит сигару, морщится, трогает зашитый шрам)

Bay…

Гвишиани

Больно?

Попов

Нерелевантный вопрос.

Гвишиани

Извини, дорогой. Да, да. Живые же люди, господи…

Зевает.

Уф! Устал чего-то…

Попов

Так быстро? Еще игра, дорогой. Еще ходора давить. Рано уставать стал железный Заза!

Гвишиани

Извини. Перенервничал чего-то… Нервы, блядь, ни к черту. И год, конечно, не самый простенький, сука. Не самый, ох, не самый!

Попов

Расслабляться надо уметь, Заза.

Гвишиани

Все нормально, Боря, все в норме. Расслабимся! Так, блядь, расслабимся, что мало не покажется! За тебя! За наращивание! За плюс-позит! За победу!

Чокаются, пьют.

Попов

Все было в норме. Все opri-nopri.

Гвишиани

Маринка молодец, а? Пятый шрам пиарит — и все в десятку. 86%!

Попов

Маринка — профи.

Гвишиани

Я иногда по глупости думаю — какого хера Боря платит ей восемь штук? А сегодня понял: мало! Больше она стоит, Боря, больше!

Попов

Согласен.

Гвишиани

Как она: «Ветер, достаток!» А это: «Опро-nam! Монсто-yeh!» Как у нее голова устроена! Такое же придумать надо!

Попов

Их учат, Заза. Долго. Дело тонкое.

Гвишиани

Опро-nam! Монсто-yeh! В голове не помещается!

Попов

Профессионализм. Если профессионализм во всем — никакие столбы нам не страшны. Никакое «Белое Богатство». Никакой Супертаджик!

Смеются.

Гвишиани (обнимает Попова)

Вах, Боря! Молодец ты! Чтобы мы делали без тебя?

Попов

Собирали бы осколки кирпичей.

Смеются. Входят Таблетова и Юля. Таблетова в вечернем платье, Юля голая. Таблетова укладывает Юлю на диван, напротив сидящих, спиной к ним. На спине у Юли маслом написан мамонт на водопое при полной луне. Таблетова напряженно стоит, вытирая испачканные красками руки салфеткой. Она слегка пьяна. Попов встает с фужером в руке.

Попов (щурясь, смотрит на мамонта)

Ну, а что… неплохо.

Таблетова (обиженно)

Спасибо.

Попов (с улыбкой берет ее под руку)

Ольга Ивановна, ну… поймите… у каждого человека есть свои эстетические пристрастия. При всем уважении к вам, я не могу переступить через них.

Таблетова

Я не прошу вас переступать через что-то. Я… просто решила показать. Просто.

Попов смотрит на нее.

Таблетова (волнуясь)

Ну… я просто показываю.

Попов

И прекрасно! Хотите выпить?

Таблетова напряженно кивает.

Попов

Шампанского?

Таблетова кивает.

Попов (официантам)

Шампанского!

Гвишиани (встает)

А я вот вообще живопись не понимаю.

Таблетова

Вы уже говорили.

Гвишиани

Музыка — вот это сильно. Бетховен, а? А Моцарт? «Реквием»? Я «Реквием» готов слушать, Борь, просто, ну, каждый день! Загадка! В машине врублю — и словно не вижу ничего, ни пробок, ни говна всякого, ни рыл разных! Сила музыки, а?

Таблетова (пьет шампанское)

Вы это все уже много раз говорили.

Попов

Ольга, вам известно, что я люблю одну-единственную картину: Франц фон Штук, «Страж Рая». Vous comprenez?

Таблетова

Я знаю.

Попов

Представьте, океан мировой живописи. Безбрежный океан! Представили?

Таблетова

Да.

Попов

И в этом океане один-единственный остров. Даже не остров, а острая такая скала торчит из воды. И называется она «Страж Рая». И я готов променять весь этот океан на одну скалу. На одну единственную скалу!

Гвишиани (поднимает палец)

Во! Ольга! Загадка!

Таблетова ставит пустой бокал на стол, подходит к Юле и ладонью смазывает мамонта.

Попов

Ну, зачем вы так?

Таблетова

Все… хорошо, Борис Маркович. Все хорошо.

Юля недоуменно приподнимается.

Попов (берет Таблетову за руку)

Зачем вы так? Я же не умаляю ваших достоинств! У всех у нас, в конце концов, разные эстетические ориентиры. Все мы раз-ны-е люди, Ольга. У всех у нас раз-ны-е лица.

Гвишиани

Exactly, Боря! Лица у всех разные! И в этом загадка жизни! Великая!

Юля (лежа)

Но… есть же близнецы?

Гвишиани

Да. Близнецы. Боря! Есть же близнецы!

Попов (подумав)

В моем банке нет близнецов.

Гвишиани (победоносно хохоча, бьет правой ладонью по левой)

Нет! Нет! Нет близнецов!

Попов

И не будет.