Капитали$т: Часть 3. 1989

— Я напишу, — сказал я безразлично.

— Вот и прекрасно, — подобрел Николай Николаевич. — Пошли, вернемся в кабинет.

— А почему прокурор не дает ордер? — спросил я.

Николай Николаевич скривился.

— Потому что козел вонючий. Боится. Этот Рогов — тип продуманный, что-то на прокурора у него точно есть. Но с такими материалами никуда он не денется! Дожмем!

— Так там же не один Рогов… — сказал я. — Там их много, в «Золотой заре».

— Без Рогова они ноль без палочки! — отрезал Николай Николаевич. — Все, Алексей, хватит философствовать, нужно дело делать.

Мы пошли в кабинет Николая Николаевича — делать дело.

Странно, но из милиции я вышел какой-то совершенно опустошенный и безразличный, хотя, казалось бы, вопрос решен.

— Ну, рассказывай! — набросился на меня Матвей, который уже порядочно заскучал, ожидая меня в машине.

Я усмехнулся невесело.

— Как и говорил, милиция все тайны и секреты бытия раскрыла. Рогова сажать будут, такие дела.

— Ну ни хрена себе! — изумился Матвей. — Так это что получается?..

— Получается, что мочить его не нужно, — сказал я. — Вообще, какая-то странная история. Есть много белых пятен…

— Каких еще пятен⁈

Разговаривая с Матвеем, лучше всего использовать очень простые словесные конструкции, по возможности — без метафор, аллегорий и прочей литературщины.

— Много непонятного, — сказал я терпеливо. — Например, мне непонятно, почему мой милицейский товарищ сначала хотел решить вопрос неформально, через нас, а теперь собирается Рогова сажать. Он, кстати, мочить нас не собирался, собирался пугнуть. Прислали двух наркоманов с обрезом. Обрез заряжен холостыми… Менты подъехали, они с перепугу шмальнули в ментов, менты в ответ — в них…

— Не морочь себе голову, — сказал Матвей сочувственно. — Я вот что думаю, Лех… Если пытаться в каждую мелочь вникнуть, то никаких мозгов не хватит. Нужно конкретно! Фактически! Рогов с завода уходит, получается так?

— Так, — согласился я. — Уходит, судя по всему, прямиком в СИЗО.

— Он уходит, а вы заходите! Все. Остальное не имеет значения.

— Если товарищ Бубенцов не передумает… — ответил я. — Теперь-то мы ему не нужны. Сейчас Серега на заводе вопросы решит и все, можно спокойно руководить товарищу Бубенцову.

— Если передумает этот козел, — с нажимом сказал Матвей, — то скажешь нам! Мы его быстро приведем к порядку! А то привыкли у себя в обкоме трындеть и за слова не отвечать ни хрена! Пусть только попробует кинуть.

— Да перестань, — поморщился я, — это бати моего друг и начальник. Я все же надеюсь, что в наглую кидать не будет.

— Не верю я этим партийцам, — покачал головой Матвей. — Не верю, ты уж не обижайся, Леха.

— Да чего там, — ответил я, — они сами себе не верят. Ладно, посмотрим, чем эта история закончится.

— Нормально все будет, — обнадежил меня Матвей.

В конторе мне пришлось еще раз пересказать всю историю Валерику.

— Ну, то хорошо, что хорошо кончается, — сказал Валерик. — И все равно благодаря нам вопрос решился. Так что, будем работать с ликеро-водочным, какое направление и какую долю нам директор выделит, еще не решили?

— Не решили, — сказал я. — Это как делить шкуру неубитого медведя. И ничего еще хорошо не кончилось.

— Да брось, — махнул рукой Валерик, — если уж менты взялись, то все. Этот Рогов хоть и семи пядей во лбу, но в одиночку против государства не потянет…

Внезапно появившаяся Люся прервала наш спор.

— Посетительница, — объявила она громким шепотом.

— Кто такая⁈ — так же шепотом спросил я.

— Заведующая ветеранским госпиталем. Просит о личной встрече. Что ей сказать?

— Впусти человека, — ответил я. — И чая какого-нибудь… одним словом… понимаешь?

Люся кивнула, и вышла. Почти сразу в комнату вошла женщина средних лет — какая-то очень тихая и растерянная, как это всегда бывает с людьми, которые действительно в чем-то нуждаются.

— Здравствуйте, — сказала она испуганно. — Вы — руководство кооператива? Такие молодые⁈

— Мы — руководство, — подтвердил я. — Например я — директор, а компаньон мой занимается производственными и организационными вопросами. Вы располагайтесь… — Я указал на стул. — Сейчас чай принесут. Люся!

— Ой, ребята, ну что вы… — застеснялась женщина. — Мне неудобно, честное слово, но положение у нас такое, что… Деваться некуда, понимаете, ребята?..

— Вполне понимаем, — сказал я. — Вы не волнуйтесь, рассказывайте, как есть.

— Меня недавно заведующей назначили, — начала рассказывать она, — в госпиталь ветеранов Великой Отечественной, слышали, наверное?

— Слышали, — подтвердил Валерик. — И даже на девятое мая поздравлять ездили, когда в школе еще учились… Вас, прошу прощения, как зовут?

— Ох! Я и не представилась! — спохватилась она. — Ирина Петровна. А о вас мне подруга рассказала, она детским домом заведует, говорит — ребята помогли, детишкам праздник настоящий…

— Да бросьте, — заскромничал Валерик. — Такие пустяки, говорить не о чем!