Капиталистическое отчуждение труда и кризис современной цивилизации

Но кризис – это не только упадок, но и возможность возникновения принципиально новых драйверов развития. Очень интересную позицию занимают здесь Р. Хардт и А. Негри. С одной стороны, они пишут: «Традиционные виды труда, такие как фабричная работа и даже, еще в большей мере, ремесло обеспечивали стабильную занятость и квалификацию, способствовавшие самосовершенствованию работников, что позволяло им гордиться своим последовательным, на протяжении всей жизни, профессиональным ростом при устойчивых социальных связях, выстроенных вокруг работы. Переход в организации труда от фордизма к постфордизму, при росте числа занятых в сфере услуг и “гибких”, “мобильных”, нестабильных типах занятости, разрушил традиционные рабочие формы вместе с теми образами жизни, которые они порождали» [129, 237]. Но, с другой стороны, те же авторы отмечают: «Нет необходимости особо говорить о том, что коллективная жизнь, присущая процессу нематериального производства, еще не означает, будто мы уже пришли к свободному и демократичному обществу. Как мы писали выше, сегодня эксплуатация непосредственно сказывается на поступках людей, поскольку общее контролируется капиталом. Однако уже можно утверждать, что широкое распространение в нашем мире коллективной деятельности и ее исключительное экономическое значение для социума создают условия, делающие возможной стратегию формирования демократии, основанной на свободном самовыражении и жизни в сообществе» [129, 251]. Конечно, возможное еще не означает действительное. Для реализации возможности, на наш взгляд, необходимо объединение в антикапиталистическом движении всех групп трудящихся, занятых и в материальном, и в нематериальном производстве, и в сфере услуг.

Таким образом, именно формирование «общества потребления» или «общества двух третей» было высшей точкой развития капиталистического способа производства, его золотым веком Октавиана Августа. Ныне зенит пройден и идеал разрушается. Но каким убогим был этот идеал! Он породил чудовищное неравенство в миросистеме, коммерциализацию культуры, господство мещанства, антисоциальный группизм, воинствующий национализм. И сейчас развитие этих проблем все более дестабилизирует мир, что особенно наглядно проявляется в социально-политической сфере как на микроуровне отдельных коллективов и поселений, так и на уровне миросистемы в целом. Всеобщая ориентация на рост потребления, особенно заметная в странах ядра и полупериферии (в условиях, когда на окраинах миросистемы миллионы людей по-прежнему умирают с голоду), дестабилизирует и политику, и рынок труда, и социальную сферу, и экологию, и образование, и культуру. И даже в сфере экономики рост потребительских настроений грозит серьезными последствиями из-за истощения основных ресурсов, разрастания экологической катастрофы или превращения экономической конкуренции в военное противостояние. Одновременно, однако, создаются новые системы социальных отношений, могущие в условиях ликвидации господства капиталистической олигархии и обобществления основных средств производства стать основой для перехода к новому способу производства.

Суммируя изложенное выше, можно сказать, что современное общество в сфере политики характеризуется усилением позиций транснационального (преимущественно рентного) капитала по отношению к государству и рабочему движению, ростом индивидуализма и политической апатии, связанным с распадом прежних социальных связей и нестабильностью рынка труда, возрастанием роли прямого насилия на межгосударственном уровне (особенно в отношениях между странами ядра миросистемы и остальным миром), активизацией радикальных (в том числе националистических) движений в качестве реакции на общую апатию в условиях кризиса и распада традиционных (в том числе государственных) связей. Все это свидетельствует о вхождении современного капитализма в нисходящую фазу развития. Здесь оценки ситуации в марксистской и постмодернистской литературе более-менее совпадают. В целом, думается, можно говорить о взаимовлиянии и даже взаимопроникновении идей марксизма и постмодернизма в оценке настоящего (но не прошлого, которое постмодернисты часто склонны идеализировать). Тот же Зигмунд Бауман часто выглядит большим марксистом, чем, например, Славой Жижек. При этом постмодернистские авторы больше внимания уделяют проблемам индивидуализации и кризиса социокультурных институтов.