Главное в этих условиях, — подытоживает Зиновьев, — говорить правду, самую беспощадную. В том числе и о том, что «большой проблемой является объединение, консолидация людей для изменения сложившейся ситуации. И даже люди, думающие одинаково, в сущности, разобщены. Они развращены тем, что каждый считает себя мыслителем, каждый претендует на роль вождя, лучше всех понимает и т. д. И создание такой ситуации — ситуации атомизации России — в своё время входило пунктом в число средств, которые Запад использовал в «холодной войне».
Поддерживает Путина и бывший главный редактор «Независимой газеты» Виталий Третьяков, потому что на сегодня не видит ему альтернативы. Альтернатива не нужна ни правящему классу, ни народу, ни интеллектуальной, ни Западу. Однако она может возникнуть, если правящий класс, либо народ, либо Запад что-то сильно не устроит. У нас вообще альтернативы возникают тогда, когда крайне приспичит. Пока такой острой ситуации нет.
Несколько удивительно, что Путина публично поддержала доктор филологических наук, профессор Людмила Сараскина, в целом, насколько я знаю, придерживающаяся «демократических» взглядов. Отвечая Сергею Кара-Мурзе, убеждавшему участников упоминавшегося выше «круглого стола» в том, что Путин продолжает «Большой либеральный проект Горбачёва-Ельцина», она удивилась, почему Сергей Георгиевич отождествил его с Путиным:
«Когда вы говорили о параметрах этого проекта, я думала, что автором его вы назовёте Гайдара. Путин однажды сказал, что он будет продолжать либеральный проект. Но это была чисто политическая риторика для того, чтобы прийти к власти не на штыках, а легитимно. Ничего общего с либеральным проектом Путин не делает. Либералы снабдили Чечню оружием, заигрывали с бандитами, а потом начали войну. Путин Чечню усмирил, как когда-то это делали русские цари, кнутом и пряником. Либералы в 1993 году парламент расстреляли. Путин создал мирный парламент, стрелять по которому будет не надо. (
За 15 лет существования при демократах и либералах я убедилась, что они вроде бы борются за права человека, но не за мои права. Они не гарантирую мне ничего из основных прав. И случись что со мной, я могу уповать только на наше бедное государство, укреплением которого и озабочен Путин. Жаль, что пока он ещё слаб. Альтернативой слабому Путину должен стать сильный Путин. Дай Бог, чтобы он креп вместе с государством!».
Но, пожалуй, самое интересное о сторонниках Путина я прочитал в одной заметке в Интернете. Смысл её в том, что, конечно, важно, кто конкретно из политических деятелей и высокопоставленных администраторов выдвигал его на ту или иную должность, однако ясно, что его вели на высший пост некие хорошо организованные, хотя явно не выступающие общественные силы. В качестве такой определяющей силы автор заметки называет некий тайный союз чекистов, прообразом которого можно считать Российский общевоинский союз (РОВС).
После разгрома Белой армии РОВС оставался единственной организованной структурой в среде эмиграции. В СССР армия не была государством в государстве, но Андропов, борясь за власть, превратил в такое государство в государстве КГБ. Андропов умер, а КГБ остался. После переворота 1991 года КГБ был расформирован, а главное — его верхушка, состоявшая из ставленников Андропова, была отправлена на покой. Но сотрудники низшего и среднего звена остались, сохранили свои связи и образовали нечто вроде тайного ордена, ставящего своей целью восстановление своего статуса, что невозможно без восстановления единой и могучей страны. Вот эти-то силы и представляют собой самых твёрдых сторонников Путина.
И уж совсем необычный взгляд на Путина высказывает автор «Крестьянской газеты» Сергей Абакумов из Белгородской области: