Капитан

— Приказывайте, монсеньор!

— Эта девушка… Ты с ней знаком? — осведомился Кончини.

— Нет, монсеньор, — покачал головой шевалье. — Я даже не знаю ее имени!

— Стало быть, ничто тебя с ней не связывает? — уточнил маршал.

— Ничто! — ответил молодой человек, подавив грустный вздох.

— Хорошо! — хищно улыбнулся Кончини. — Вот тебе первое поручение: отправляйся на улицу Дофин. На углу набережной ты увидишь особняк; он выглядит совсем заброшенным… Ты станешь следить за этим домом. Возьмешь столько людей, сколько тебе нужно. Быть может, уже завтра в этом особняке появятся люди: их надо будет схватить. Завяжется бой… и в суматохе ты нанесешь одному из злоумышленников тот замечательный удар шпагой, после которого не успеваешь даже сказать «аминь». Этот человек — мой смертельный враг, отец заговорщицы, граф Овернский, герцог Ангулемский!

«Она дочь герцога Ангулемского! — промелькнуло и голове у ошарашенного шевалье. — Мне приказывают убить отца той, которую я люблю больше жизни!»

Кончини пристально взглянул юноше в глаза.

— Ты видишь: я посвящаю тебя в государственную тайну, Капестан… — медленно проговорил маршал. — Ты уже завоевал мое доверие.

— Вы хотели сказать — презрение? — воскликнул молодой человек.

— Что такое? — изумленно вскинул брови Кончини.

Капестан, разорвав на четыре части приказ, предписывавший казначею выплатить новоявленному слуге маршала пятьдесят тысяч ливров, швырнул обрывки под ноги Кончини, после чего скрестил руки на груди и промолвил:

— Где ваш палач? Где эшафот? Вы вознамерились сделать из меня шпиона и наемного убийцу?! Если бы здесь оказался сеньор де Тремазан, мой отец, он бы строго спросил с меня за то, что вы еще живы… ибо вы посмели думать, что сможете купить за пятьдесят тысяч ливров честь шевалье де Капестана! Но я ответил бы достойнейшему из людей: «Отец, я не буду марать о главаря бандитов свою шпагу!»

— Мерзавец! — проверещал Кончини дрожащим голосом.

— Господин маршал, — продолжал Капестан, — я обязан дать ответ на ваше гнусное предложение. Вот он!

И с этими словами шевалье швырнул Кончини в лицо свою перчатку.

Маршал пронзил его убийственным взглядом, взмахнул рукой, словно грозя юноше всеми земными и небесными карами, хотел позвать слуг, но с мертвенно-белых губ сорвалось лишь хриплое рычание.

Тогда Кончини разразился жутким смехом, и Капестан содрогнулся. Понурив голову, он начал горько упрекать себя:

«Зачем я это сделал? Зачем сразу выложил маршалу все, что я о нем думаю? Ах, проклятый мой язык! Разве не мог я схитрить, чтобы выбраться отсюда? А уж затем откровенно высказать все в письме?»

В этот миг надменный голос объявил.

— Аудиенция господина Адемара де Тремазана, шевалье де Капестана окончена!

— Аудиенция? — прошептал ошарашенный шевалье, которому опять показалось, что он грезит.

Осмотревшись, Капестан обнаружил, что маршал д'Анкр исчез. Зато у двери, через которую юноша не так давно попал в кабинет, возник тот самый страж, что проводил шевалье к Кончини.

— Значит, — растерянно переспросил Капестан, — моя аудиенция окончена? И я могу уйти?

— Да, сударь, именно так, — величественно ответил швейцарец.

— Отлично! — вскричал юноша. — Вот тебе два экю, дружище…

И, облегченно вздохнув, Капестан протянул стражу две серебряные монеты; тот неспешно опустил их в карман.

— Но покажи мне дорогу… — обратился к швейцарцу шевалье. — Я не знаю, как отсюда выбраться.

— Легко! — откликнулся страж. — Откройте эту дверь. Пройдите по коридору. Спуститесь по маленькой лестнице — и окажетесь во дворе.

Шевалье покинул кабинет и снова попал в пустую комнату с выложенным плитами полом, в которой дожидался приема; тут юноша обернулся, чтобы задать стражу еще один вопрос, но дверь кабинета уже захлопнулась. На лбу Капестана выступил холодный пот. Охваченный ужасными подозрениями, шевалье бросился к указанной ему двери — именно ее он безуспешно пытался открыть перед свиданием с Кончини.

Но в следующий миг в сердце юноши вновь вспыхнула надежда. На сей раз дверь распахнулась! Шевалье ступил за порог и тут же отпрянул: в узком темном коридоре стоял человек. Это был Ринальдо!

Подручный маршала шагнул вперед. На губах его играла ядовитая улыбка, лицо было наглым, а взгляд — презрительным.

— Входите, господа, входите, — произнес он. — Я должен представить вам господина Адемара де Тремазана, шевалье де Капестана, с которым вы слегка повздорили в Медонском лесу.

В пустую комнату ворвались пятеро мужчин. Последний из них резко захлопнул за собой дверь. Да, их было пятеро — крепких, вооруженных до зубов людей!

Капестан отступил в угол комнаты, не сводя глаз со своих врагов, готовый в любую секунду обнажить шпагу. Убийцы встали перед ним в ряд… они были в благодушном настроении.

— Господин де Капестан, — сказал итальянец, — позвольте представиться: я синьор Ринальдо, а это господа де Базорж, де Монреваль, де Лувиньяк, де Шалабр и де Понтрай, которые сейчас будут иметь честь убить вас.

Капестан, поклонившись, ответил: