Капитан

— Не стоит, — произнес Кончини, с ужасной улыбкой приближаясь к своим людям…

Эта сцена разыгрывалась всего в нескольких шагах от покоев, где толпились многочисленные просители и придворные, добивавшиеся аудиенции у маршала д'Анкра. Но Кончини никого не принимал, с нетерпением ожидая, когда же Ринальдо доложит ему:

— Капестан мертв!

В блестящей разряженной толпе выделялась юная девушка, необыкновенно прелестная и изящная. Стоявший рядом с ней красивый и элегантный юноша, казалось, пожирал ее глазами.

— Господин де Сен-Мар, — кокетливо говорила она, — вы пожелали быть моим проводником в этом незнакомом для меня мире, так приступайте же к своим обязанностям.

— Марион, — вздохнул маркиз, — если бы вы поощрили меня хотя бы одной улыбкой! Но будь по-вашему: с кого или с чего я должен начать?

— Допустим, с этого молодого епископа! Своей гордой осанкой и гибкой грацией он напоминает льва… — задумчиво произнесла девушка.

— Скорее уж — тигра! — прошептал Сен-Мар.

— Он не сводит с меня глаз, — продолжала Марион Делорм. — Как зовут этого бледного прелата?

— Епископ Люсонский, герцог де Ришелье, — мрачно сообщил маркиз.

— Епископ Люсонский? — воскликнула девушка, вздрогнув. — Проводите меня к нему, прошу вас!

— Жестокая! — побледнел Сен-Мар. — Представить вас человеку, который даже и не думает скрывать, какую страсть вы ему внушили! Никогда!

— Так-то вы служите мне? — промолвила красавица с чарующей улыбкой. — Неужели мне придется найти себе другого рыцаря?

— Нет! — пробормотал Сен-Мар. — Я повинуюсь…

Он подал руку Марион Делорм, и оба направились к Ришелье, смотревшему на них… Его горящие глаза буквально впились в Марион Делорм. А та думала:

«Все ослепительные надежды я отдала бы за то, чтобы снова увидеться на берегу реки Бьевр с великолепным всадником, с моим гордым шевалье… пусть немного потрепанным и слегка худосочным! Любить его и быть любимой! О! Капестан, мой отважный рыцарь, где же вы?»

Именно в этот момент Кончини жестом остановил своих подручных, готовых взломать дверь, за которой скрылся шевалье.

Кончини шепотом отдал какой-то приказ Монревалю, пострадавшему меньше других. Монреваль задрожал, но, подчиняясь повелению своего господина, бросился вниз, тогда как остальные с любопытством ожидали, что за всем этим последует. Монреваль вернулся в сопровождении нескольких человек, и при виде того, что эти люди несли с собой, наемные убийцы побледнели — они поняли! Один лишь Ринальдо хищно улыбался.

— Господа, — сказал Кончини ледяным тоном, — вы покончили со своим противником, теперь надо его похоронить! Пусть он будет замурован заживо!

На полу уже стоял чан с жидким цементом, лежали кирпичи и мастерки. Бандиты принялись за работу, и через час дверь исчезла. Другого выхода из коридора, в котором пытался спастись Капестан, не было…

— Что скажешь о моей выдумке? — спросил Кончини, когда они с Ринальдо вернулись в кабинет.

— Гениально, монсеньор! — с восхищением откликнулся наперсник.

— Да, — задумчиво продолжал маршал, — я позаимствовал эту идею у Екатерины Медичи: она приглашала к себе тех, кто ей сильно докучал, заводила в какой-нибудь укромный уголок, а потом, приказав замуровать дверь, забывала о своих недругах…

— Покойная королева знала толк в подобных делах, — с уважением промолвил Ринальдо. — Однако, монсеньор, прошу позволить мне удалиться. У меня распорото бедро, нужно сделать перевязку.

— Обратись к Эроару, — посоветовал Кончини.

— Королевскому врачу? Я ему не доверяю, — покачал головой Ринальдо. — Пойду к Лоренцо, торговцу травами с моста Менял.

— Ну что ж, ступай, — согласился маршал. — А мне, Ринальдо, предстоит встреча, которая страшит меня больше, чем десять Капестанов! — прошептал он. — Я должен увидеться с дочерью герцога Ангулемского! О, эта Жизель!

— Она пугает вас, монсеньор? — вскинул брови Ринальдо. — А хотите, я сделаю так, что она станет нежней газели и ласковее, чем горлица в пору любви?

— О! — закричал Кончини. — Если бы это случилось…

— В мире нет ничего невозможного, — насмешливо бросил Ринальдо. — Надо только хорошенько попросить торговца травами с моста Менял…

Через несколько минут Кончини, даже не вспомнив о многочисленных просителях, ожидавших его, завернулся в широкий плащ и вышел из дворца через потайную дверь. Оглядевшись, не следят ли за ним, он быстро направился к монастырю Босоногих кармелитов. За садом, возделанным руками почтенных отцов, располагалась пустынная улочка с редкими домами. Она называлась проулком Кассе.

В глубине этого проулка находился небольшой изящный особнячок. Кончини вошел туда, едва чьи-то услужливые руки без всякого приказания распахнули дверь.

Когда маршал скрылся в доме, на углу между проулком Кассе и обителью кармелитов показалась какая-то женщина и тоже направилась к таинственному особнячку. Это была Леонора Галигаи, маркиза д'Анкр!