Капитан

«Погоди, выскочка несчастный! — злобствовал он про себя. — Фанфарон! Капитан! Этой ночью ты будешь ужинать в аду с дьяволом, которому служишь!»

На площадке парадной лестницы маршал д'Анкр увидел Ринальдо.

— Все готово? — спросил Кончини.

— Судите сами, монсеньор: Монреваль и Базорж — в передней, Лувиньяк — у лестницы внизу, Понтрай — во дворе, — доложил Ринальдо. — Я тут, чтобы следить одновременно за лестницей и за передней, а у дверей Лувра — Шалабр с двадцатью молодцами, которые отлично умеют орудовать кинжалами. На этот раз он от нас не уйдет!

Кончини кивком головы одобрил дислокацию своего «войска». Тем временем тот, ради кого делались все эти приготовления, застыл в глубоком поклоне перед Людовиком XIII.

— Как, сир! — взволнованно произнес в следующий миг шевалье, даже побледнев от гордости. — Вы приглашаете меня за королевский стол?

Это была редкая честь, которой юный король еще никогда никого не удостаивал. Шевалье наконец занял указанное ему место и с победоносным видом расправил плечи, словно только что завоевал весь мир. А потом юноша начал свой рассказ…

Людовик молчал и слушал, едва притрагиваясь к еде. Зато Капестан, лихо расправляясь с куском косули, успевал услаждать королевский слух захватывающим повествованием о пленении принца. Монарх внимал, трепеща от волнения и восторга. Ужин подошел к концу, история Капестана — тоже, а Людовик все еще не сводил восхищенного взгляда со своего рыцаря.

— Просто изумительно! — наконец вскричал король. — Прогулка по бурлящему Парижу с принцем под ручку! А имя Конде, усмирившее толпу у Нового моста? А двойная дуэль в гостинице! Так вы говорите, что не смогли узнать ни одного из тех дворян, которые собирались переодеться в костюмы гвардейцев?

— Ни одного, сир! — твердо ответил Капестан.

— Какая жалость! — огорчился Людовик. — Но больше всего мне понравилась эта история с перепрятанными в погреб мундирами! — вновь заулыбался он.

— Не правда ли, забавно, сир? — простодушно спросил шевалье.

— Воспоминание об этом случае еще долго будет меня веселить! — заверил своего рыцаря юный король.

— Да я и сам все еще не могу удержаться от смеха, — признался шевалье, громко расхохотавшись. — К тому же, — добавил он, — Ваше Величество получит пятьдесят новехоньких кирас для своих гвардейцев.

— Я их у вас куплю! — весело отозвался Людовик. — Ну да, — кивнул он и, заметив удивление шевалье, пояснил: — Должны же у вас быть военные трофеи! Решено! Я покупаю у вас обмундирование!

Капестан, минуту подумав, ответил:

— Хорошо. Я его продаю, а вернее сказать — меняю.

— На что? — улыбаясь, спросил Людовик.

— Взамен я хочу плащ, причем всего один, — став серьезным, проговорил шевалье.

— Ну-ка! ну-ка! — с любопытством произнес король.

«Сейчас шевалье попросит у меня чин, — подумал он, — и получит его, честное слово!»

— Так какой же плащ вы желаете? — осведомился Людовик.

— Тот, который был на принце Конде, — спокойно произнес Капестан. — Но поскольку, сир, я меняю пятьдесят на один, вполне справедливо будет, если вдобавок к плащу вы отдадите мне и принца. Я вижу, сир, вы колеблетесь. Я же прошу у вас так мало!

— Принц… будь он проклят! — с ненавистью прошептал юный король.

— Он человек, сир, — тихо сказал шевалье.

— И что же вы собираетесь с ним делать? — недовольно спросил Людовик.

— Я собираюсь вернуть ему свободу, сир! — решительно ответил Капестан.

— Ни за что! — отрезал король. — Сегодня вы завоевали право на мою благодарность, но ваша просьба вызывает у меня самые странные подозрения.

Подозрения! Людовик нашел точное слово: подозрений всю жизнь терзали его душу, и сам он в конце концов превратился в воплощенное подозрение.

— Сир, — твердым голосом заговорил Капестан, — вы назвали меня рыцарем короля. Не пристало рыцарю опускаться до роли соглядатая и доносчика. Когда я арестовал принца и приказал ему сдаться вам, он последовал за мной добровольно, ибо я ему обещал: «Ничего не бойтесь, я за вас отвечаю!». Принц в Бастилии, значит, я не сдержал своего слова. Сир, верните мне моего пленника, или я разнесу Бастилию, чтобы освободить его!

Людовик XIII пожал плечами и, разразившись смехом, язвительно произнес:

— Фанфарон! Капитан! — Он уже второй раз оскорблял шевалье этими словами.

И опять Капестан покачнулся, как от удара. Одушевление его пропало, он сам себе показался смешным. Маленький монарх, видя шевалье таким подавленным, решил упрочить свою победу и злорадным тоном произнес:

— А насчет Бастилии — поосторожнее! Глядите, как бы вам самому туда не угодить!

Но это было уже слишком: со львом, даже загнанным в угол, шутить опасно. Стремительно приблизившись к королю, Капестан отвесил ему поклон и сказал:

— Меня — в Бастилию?! Только попробуйте приказать это, сир! Поглядим, что будет! Хотите, я открою эту дверь и крикну: «Господа, есть среди вас желающие отвести в Бастилию человека, который только что спас монархию и короля Людовика XIII?»

Подросток, дрожа от страха, попятился. А Капестан закончил свою речь словами: