Капитан Магу-3

В одном из свитских Алекс узнал Мартоша, тот был в угорском мундире при погонах. Генерал что-то спросил у Мартоша, тот утвердительно ответил, ткнув пальцем в раненого. «Жаль раньше не приказал повесить иуду». Теперь же оставалось только зубами скрипеть от досады и боли. Генерал довольно ухмыльнулся, произнес еще одну фразу, остальные офицеры деликатно захихикали, видимо, начальство изволило пошутить. Одобрительно хлопнув Мартоша по плечу, генерал со свитой удалились, а для раненого начался настоящий ад. Рану на голове зашивали без наркоза, сунув в зубы какую-то деревяшку. Два санитара держали руки, два — ноги, один фиксировал голову, хирург орудовал кривой иглой. Трудно сказать, сколько времени бился Алекс на операционном столе прежде, чем пришло спасительное забытье.

Третий раз раненый пришел в себя в почти полной темноте и, как ему поначалу показалось, в одиночестве. Но только стоило пошевелиться, как рядом с госпитальной койкой возникла фигура во всем белом.

— Что пан офицер хочет?

Желаний у пана офицера было много. Одновременно хотелось пить, есть, поскорее добраться до туалета, избавиться от болезненной раны на голове и сбежать из этого госпиталя куда-нибудь подальше и как можно быстрее. Но для начала надо было узнать, с кем кривая свела на этот раз.

— Ты кто?

— Пиотр я, руосинец из-под Ленберга.

Под власть Астро-Угороской империи руосинцы попали уже пару сотен лет тому, но язык родственный руоссийскому сохранили до сих пор. В имперской армии их старались держать подальше от боевых подразделений, направляя во всякие вспомогательные подразделения. Так Пиотр и попал санитаром в военный госпиталь, а здесь его определили ухаживать за пленным офицером, так как больше с ним никто из госпитальной обслуги объясниться не мог.

Посреди ночи сразу все потребности раненого простой санитар удовлетворить не мог, принес только кружку воды и жестяную утку. Еду с головной болью пришлось отложить до утра, а побег вообще на неопределенное время. Утром Алекса накормили, затем его осмотрел врач, пробурчал что-то непонятное, хотя и вполне одобрительное. Позже Пиотр растолковал его диагноз.

— Рана только поверху, череп цел.

Осколок гранаты или даже отброшенный разрывом камень ударил по касательной, кость не пробил, но этого хватило, чтобы потерять сознание, а из рассеченной кожи крови натекло много. Потому, товарищи и приняли его за убитого, отсюда и общая слабость. То, что рана не смертельная, а даже и не очень тяжелая не могло не радовать, вместе с тем весьма насущным стал вопрос, что с ним будет дальше? При любом раскладе, рассчитывать на милость имперцев не приходилось, поэтому, едва только способность здраво мыслить, начал обдумывать варианты, как покинуть не только палату, но и пределы Астро-Угороской империи не прощаясь с хозяевами. Все-таки военный госпиталь — не тюремная больница, охрана здесь не такая строгая.

На единственном окне Алекс уже заметил решетку. Не из самых толстых прутьев, но для ее преодоления нужны инструменты, силы и время, пленник же ничем из перечисленного не располагал. Оставалась только дверь, она-то и стала объектом пристального внимания. Высокая, деревянная с защелкой, но никаких запоров ни снаружи, ни внутри офицер не увидел, зато, когда дверь в очередной раз отворилась, пропуская санитара с обедом, заметил снаружи характерный блеск. Дверь охранялась часовым и вооружен он винтовкой с примкнутым штыком.

Всю следующую ночь пленник провел без сна. Когда госпиталь угомонился, по доносящимся из коридорам звукам попытался определить, каким же образом его охраняют. Стук подкованных каблуков, бряканье антабки, стук окованного металлом затыльника приклада по доскам пола, скрип стула или табуретки под тяжестью тела. Сел стало быть. Не спит, ворочается, табуретка поскрипывает. Минут через тридцать-сорок часовой встал, несколько раз прошелся туда-сюда, опять сел. Через некоторое время опять прогулялся. И так часов до трех ночи, после чего его сменил другой солдат.

Этот службу нес не так бдительно. С полчаса походил, сел, стукнула об пол винтовка, скрежетнул по стене штык… И все, ни звука, будто и человека за стеной нет. Спит или нет? И ответ был получен в виде грохнувшейся на пол винтовки — уснул все-таки! Поставил оружие к стене и спал. А вот теперь надо слушать внимательно, как госпитальная обслуга и пациенты отреагируют на грохот в коридоре и сколько времени им на это потребуется. Алекс успел досчитать до шестидесяти шести прежде, чем в коридоре скрипнула дверь и кто-то начал выговаривать часовому. Тот ответил, завязалась оживленная перепалка, вскоре прерванная чьим-то начальственным басом. А вот проверить наличие пленного внутри так никто и не догадался.