Капитан. Наследник империи

Капитан закусил губу. Дракон подошёл совсем близко. Теперь на гнусной поверхности морды почти угадывались и глаза. Вопреки опасениям, дополнительной скорости зверюга не набрала, но рисунок работы мышц явно изменился: прежде змей всего лишь направлял себя, скользил по воздуху, теперь — протискивался сквозь него. Угол наклона крыльев изменился, площадь их увеличилась.

Да как же эту дуру катапультами-то сбивать умудряются?.. Ладно.

Капитан наощупь, не в силах оторваться от завораживающей картины, потянулся к пульту и перевёл темп стрельбы на «малый».

— Снайпер бьёт издалека… — пробормотал он, коротко выжимая гашетку.

Пушка благодарно взвыла — и тут же смолкла. «Коробочку» слегка развернуло и проволокло по траве.

Над полем боя пророкотал чудовищной силы рёв раненного зверя.

Дракон падал, разорванное правое крыло истекало синим дымом.

— Ну же, родной, — пробормотал капитан, отслеживая траекторию падения в перископ, — давай-давай, падай.

Дракон падал. Длинный колючий хвост бешено рубил воздух, мышцы груди вздымались и сокращались резко, неравномерно. Кости поражённого крыла, видимо, остались целы, и зверь сваливался влево, компенсируя ранение. Других повреждений капитан не видел.

Он быстро проверил боекомплект: пусто.

Хотелось надеяться, что дракон всё-таки коснётся земли. Ну и, конечно, что такое касание действительно станет для него смертельным.

Капитан припал к окуляру, и увиденное его не порадовало. Змей понемногу приспосабливался к ситуации, ложился на целое крыло; падение чудовищной синей конструкции замедлялось.

Теперь на игольчатой поверхности морды можно было различить тёмные блестящие поверхности глаз. Ни ожидаемых змеиных зрачков, ни радужки, ни век. Просто два синих треугольных провала, начинающихся краями от бешено вздутых сейчас защёчных мешков.

Глаза располагались фронтально: хищник.

Прочитать какое-то там их «выражение» Немец, конечно, и не пытался, но в этот момент ему сделалось особенно ясно, что для мира Вишвы змей действительно чужой.

— Па-дай, — сердечно попросил капитан, — плохо ты меня знаешь, цыпа.

Дракон очередной раз судорожно свёл крылья. В сравнении с близкими деревьями он казался по-настоящему огромным. Кожистая перепонка задела верхушку некстати подвернувшейся берёзки, снесла её и отшвырнула далеко в сторону.

— Зря, — сказал капитан, — незаконная вырубка леса карается…

Словно отвечая на упрёк, дракон сжал защёчные мешки. Края пасти разошлись, сверкнули частые ряды зубов. Индиговая мармеладина осветилась чистым голубоватым отблеском.

Змей загудел, как перегретая газовая колонка, широко повёл мордой. Струя пламени волной разошлась по земле. Рощица вспыхнула сразу вся, словно сухостой в жаркий год. Неожиданно сильный огненный вал докатился почти до самой «коробочки»; капитан почувствовал тошнотворный запах горящих покрышек и крепко пожалел машину.

Вот теперь точно настала пора уходить.

Он соскользнул с подвесного сиденья, подхватил автомат, и метнулся к левой двери. На выходе из боевого отделения в лицо дыхнуло жаром: рощица горела весело. Надеясь, что в уродливую голову дракона не придёт идея повторить фокус прямо сейчас, Немец соскочил с подножки и, пригибаясь, понёсся прочь от машины. Судя по характеру повреждений, зверюга вполне уязвима и для автоматного огня — оставалось только выбрать позицию.

Пробежать ему удалось всего несколько шагов.

За спиной загудела газовая колонка. Капитан инстинктивно бросился на землю. Огненная струя, — на этот раз куда более узкая и точная, — срубила дерево метрах в пяти перед Немцем. Он ужом перевернулся на спину и вскинул автомат.

Дракон, широко раскинув крылья, завис над холмом. Падение прекратилось — то ли шаманы подкинули свежую порцию маны, то ли восходящий поток воздуха от горящего леса помог зверю выровняться и даже набрать высоту. Скорее, второе: кожистые складки жадно ловили горячий воздух.

«Коробочка» полыхала.

Тварь раздула мешки.

Немец быстро прицелился и в несколько длинных очередей высадил весь магазин в уродливую морду. Промахнуться на таком расстоянии было сложно; пули ударяли в тёмную плоть, выбивая из неё облачка синего дыма.

Дракон затряс головою и завизжал — как мог бы визжать трёхэтажный деревянный дом. Крик боли тут же сменился гудением, и змей, торопясь ударить, снова кашлянул огнём.

Спецназ ГРУ качественно работает даже по драконам — на этот раз чистое голубое пламя прошло неточно, ниже, ударило в и без того дымящийся БТР.

Лопнули колёса, зазвенели разбитые фары. «Коробочку» тряхнуло и повалило на бок; ствол пушки зарылся в землю. Корпус машины скрыл капитана от потерявшего ещё немного высоты дракона. Змей судорожно заработал крыльями.

Немец перекатился влево, за обломок берёзки. Поменял магазин и прицелился. Он собирался поймать момент, когда голова дракона покажется из-за края корпуса.

Но «коробочка» взорвалась. Сорванная башня, — медленно, как оно обычно и бывает в воспоминаниях тех, кто всё-таки выжил, — полетела в сторону Немца.