Капитан полевой артиллерии

– Господа,- подошел к ним Лихунов и отдал честь, – через четверть часа приступаем к разгрузке. Проследите за готовностью нижних чинов. Вначале пусть лошадей выводят. Коновязь устроить вон у того сарая. За нами должны прислать из крепости. Наверняка.

Лихунов видел, что офицеры смотрят в сторону и будто сожалеют о том, что обязаны слушать его приказы, командира, возвысившегося над ними лишь по недоразумению. И Лихунов нарочно ужесточил свой тон:

– Вам что, непонятно? Прошу исполнять!

Разгрузка согрела, а оттого и оживила всех. Раздевшиеся до рубах артиллеристы спускали на землю пушки, передки и зарядные ящики. Всё подле вагонов завозилось, закипело. Скрипели колеса, неслось лошадиное ржанье, мешаясь с понуканием ездовых, криками, бранью, смехом и уханьем. На обширной площадке, рядом с путями, из всего этого лошадиного, людского, орудийного месива постепенно, с шутками, матерщиной выстраивалась колонна, потерявшая вчера весь свой стройный, грозный вид и теперь словно вновь рождавшаяся по воле его, Лихунова, и с помощью сильных, проворных рук артиллеристов.

Спустя полчаса кто-то разглядел двигающийся по дороге от моста в сторону станции автомобиль. Вскоре машина, блеснув своим красным лакированным кузовом, остановилась напротив дивизиона, из нее ловко выскочил молодой поручик и, на ходу оправляя китель, подбежал к одному из офицеров. Лихунов увидел, что офицер дивизиона небрежно махнул рукой в его сторону, и поручик на тонких пружинистых ножках, блестя идеально вычищенными сапогами, быстро пошел к нему. Подошел, козырнул Лихунову со смелым изяществом штабного саблезвона:

– Поручик Тимашев. Послан начальником крепостной артиллерии, чтобы служить вам проводником. У нас здесь хозяйство сложное. Не ровен час заблудитесь.

– Предосторожность нелишняя, – сухо кивнул поручику Лихунов. – Я – капитан полевой артиллерии Лихунов. Принял дивизион лишь вчера ввиду кончины его прежнего командира, полковника Залесского.

Словно в подтверждение слов, его четыре канонира вынесли из вагона наскоро сколоченный ящик с телом Залесского. Поручик увидел, снял фуражку и со вздохом перекрестился, но тут же заулыбался:

– Ну, готовы пушкари ваши следовать за мной?

– Да, можно трогать, – взглянул на колонну Лихунов.

– Тогда за автомобилем двигайте. Мы медленно поедем. А знаете, капитан, там и для вас место найдется. Садитесь. Дорогой о крепости расскажу, о порядке размещения всего хозяйства вашего.

– Разве мы не на боевых позициях разместиться должны?

Поручик по-бабьи вяло махнул рукой:

– И-и-и! До позиций вам, я думаю, далеко! Так вы поедете со мной в «Грегуаре»?

Лихунов хотел было решительно отказаться, не желая подчеркивать свое особое положение по сравнению с другими офицерами дивизиона, но самолюбие вскипело: «Да что я, на самом деле! Разве не командир?» Он быстро подошел к колонне и отдал распоряжение следовать за автомобилем. Потом, уже сидя на стеганом кожаном сиденье рядом с поручиком, махнул рукой, давая знак к движению. Мотор ласково заурчал, и автомобиль мягко покатился по прибитой колесами дороге, ведшей к крепости.

– А где же второй дивизион вашей бригады? – почти без интереса спросил поручик, вальяжно облокотившись на блестящую кожу сиденья и доставая портсигар. Лихунов видел, что молодой человек очень ценит свое теперешнее положение, и ответил почти раздраженно:

– Кому, как не вашему начальству, знать о местонахождении второго дивизиона бригады. Созвонитесь с Верховным главнокомандующим, и он вам все расскажет.

– Так-то оно так, – согласился поручик, – но на фронте сейчас такой кавардак. В крепость ежедневно прибывают какие-то части, потом оказывается, что их здесь не ждали, отправляют обратно или пытаются связаться со штабом округа, чтобы упросить его высокопревосходительство оставить эти войска у нас. Сами понимаете, генерал Безелер уже совсем близко от наших передовых рубежей стоит, через несколько дней, надо думать, осада начнется, а Новогеоргиевск – ключ к Варшаве. Даже Алексеев, уж насколько ненавидит крепости, а боевые возможности и значение нашей фортеции ценит высоко. Да вы и сами увидите – она неприступна!

Лихунов усмехнулся:

– Человек еще не создал такой крепости, которую не смог бы взять другой человек. Если ваш Новогеоргиевск зажмут в кольцо – тогда всему конец.

Поручик самодовольно выпустил густое облачко дыма.

– Да, господин капитан. На юго-западном, похоже, дела обстояли действительно хуже некуда. На вас лежит печать какого-то уныния, вызванного неудачами. Не так разве?

Лихунова взорвало: