Капитан «Полярной звезды». Повести, рассказы

— Он может стать для нас источником бессмертной славы!

— Источником хороших доходов… — снова поправил своего восторженного коллегу Браун.

— Наши имена будут стоять наряду со славным именем Монгольфьеров!

— Наряду с именем Ротшильдов, лучше сказать, так как последнее куда предпочтительнее.

— Ах нет, Браун, вы на всё смотрите с самой прозаической точки зрения! — вскричал изобретатель, устремляя взгляд пылающих глаз с машины на своего компаньона. — Наше богатство — это всё мелочи. Такие же деньги могут быть у любого тупоумного плутократа. Нашей истинной наградой будет благодарность потомства, признательность всего человечества!..

Браун лишь пожал плечами:

— Ну, что до этого, то я вполне готов уступить вам свою долю. Я, знаете, человек практичный, для меня имеют значение только осязательные выгоды… Теперь надо испытать наше изобретение.

— Да, разумеется! Но где?

— Вот об этом-то я и хотел переговорить с вами. Вы, конечно, и сами понимаете, что в наших интересах соблюдать полнейшую тайну. Решительно никто не должен ничего узнать о нашем изобретении раньше, чем следует. Здесь, в Лондоне, достичь этого положительно невозможно. Вот если бы мы могли располагать большим огороженным местом, это было бы другое дело…

— Отчего бы нам не испытать наш аппарат за городом?

— Дельная мысль, и, думаю, я даже могу предложить вам кое-что вполне подходящее: у моего брата есть небольшой клочок земли в Суссексе, холмистая местность близ Бичи-Хэда. Насколько я помню, подле дома там есть большой сарай — очень просторный и высокий. Брат мой сейчас в отъезде, но ключи от дома и строений в моём распоряжении. Почему бы нам не перевезти туда все части аппарата и не собрать там? А потом испробуем его в сарае.

— Превосходно!

— Так если вы согласны, то поезд в Истбурн отходит завтра ровно в час дня.

— Прекрасно, к этому времени я буду на вокзале.

— Вы привезёте мотор и привод, а я берусь доставить крылья, — сказал механик, подымаясь со своего места. — Завтра мы узнаем, преследовали ли мы всё это время химеру или же создали себе материальное благополучие. Итак, до завтра, в час дня я буду ждать вас на вокзале!

С этими словами Браун простился со своим компаньоном, быстрыми шагами спустился с лестницы и, выйдя на улицу, смешался с мутным и печальным потоком пешеходов, движущихся по Стрэнду.

На другой день утро выдалось по-весеннему ясное. Бледно-голубое небо над Лондоном пестрило редкими белыми облачками.

В одиннадцать часов утра Браун со свёртком чертежей и планов под мышкой вошёл в Патентное бюро. Около полудня он вышел оттуда сияющий и довольный, а в его папке лежала только что полученная им официальная бумага. Без пяти же час он подъехал в кебе к вокзалу Виктория. Несколько носильщиков и извозчик с возможной осторожностью сняли с верха экипажа два громоздких предмета, тщательно обшитых в упаковочный холст и походивших по виду на два громадных бумажных змея.

Перикорд уже давно был на вокзале. Он страшно суетился и нервничал, поджидая своего компаньона.

— Ну что? Всё благополучно? — осведомился он, завидев Брауна и спеша к нему навстречу; на исхудалых, впалых щеках его выступил внезапный румянец.

Вместо ответа Браун указал на багаж.

— Я уже распорядился погрузить в вагон и двигатель, и привод, — пояснил Перикорд. — Бога ради, — обратился он к заведующему багажом, — обратите внимание на эти вещи, это весьма хрупкие и чрезвычайно ценные приборы и аппараты… смотрите, чтобы их в пути не повредили.

— Будьте покойны, сэр, всё доставим в целости и сохранности! — заверил его смотритель.

— Ну, теперь мы можем ехать с чистой совестью, — заявил Перикорд и вместе с Брауном пошёл к вагону занимать своё место.

Как только поезд прибыл в Истбурн, драгоценный двигатель был выгружен со всей должной осторожностью и перенесён в омнибус; крылья будущего аппарата были помещены на империале, а оба компаньона заняли места внутри омнибуса. Им пришлось сделать большой крюк, чтобы заехать за ключами к человеку, которому было поручено присмотреть за домом, и только получив ключи, Браун и его компаньон отправились в пустынные песчаные дюны, где был построен дом Браунова брата. Он был самым заурядным строением, окружённым надворными постройками: конюшнями, хлевами и сараями, — и расположенным в небольшой зелёной балке, спускающейся пологим скатом от меловых прибрежных холмов к морю. Дом выглядел бы мрачным, даже если б был обитаем, но сейчас, когда из труб не шёл дым, а ставни на окнах были закрыты, он казался особенно бесприютным. Владелец насадил кругом него лиственниц и пихт, но морской ветер истрепал их, и теперь они стояли поникшие и печальные. Место было унылое и непривлекательное.

Но испытатели и не думали обращать внимание на подобные пустяки: чем пустыннее, тем более подходит для их целей. С помощью кучера омнибуса компаньоны втащили все части аппарата в большую тёмную столовую в нижнем этаже здания. Солнце уже заходило, когда стук колёс отъезжавшего омнибуса дал им знать, что они наконец одни — совершенно одни не только в пустом доме, но и во всей этой бесплодной, дикой местности.