Капитан повесился! Предполагаемый наследник

– Это примечания капитана Стеррона к новому завещанию, которое он составлял примерно полгода назад, – пояснила Грейс. – Неизвестно, подписал он его или нет, но примечания вместе с сопроводительным письмом были отправлены по почте в офис «Хафкасл и Блетт». Мистер Хафкасл приезжал сюда недели через две. Полагаю, он подготовил завещание и привез его на подпись.

– Но вы не видели, чтоб он его подписывал, мисс?

– Нет, но и не могла. Если вы посмотрите, я там тоже упоминаюсь.

Суперинтендант Даули с интересом изучал находившийся у него в руках документ, понять его содержание не составляло особого труда. Бездетный капитан Стеррон завещал Феррис-Корт и недвижимость в Ливерпуле, доходы от которой должны были инвестироваться в фонд погашения, своему брату, Джеральду Стеррону, его наследникам и правопреемникам. Ежегодное содержание в размере двух тысяч фунтов вместе с пожизненным правом проживания в поместье он оставлял своей жене, Гризельде Стеррон, но при условии, что дом и половина денежного содержания будут конфискованы в случае, если вдова вторично выйдет замуж. Капитан Стеррон и своих слуг обеспечил вполне приличным содержанием – двести фунтов в год секретарю, мисс Грейс Наутен, и по сто фунтов в год дворецкому Гарольду Уиллингу и поварихе Мэри Соун.

– Что ж, очень щедрое обеспечение, мисс, – заключил суперинтендант Даули.

– Капитан Стеррон вообще был щедрым человеком, ну, разумеется, в тех пределах, в каких позволяли обстоятельства, – тихо проговорила Грейс Наутен. – И он твердо решил возродить былое великолепие поместья.

– Да? Как интересно!

– Да. Не очень сочетается с тем, что вам могли уже рассказать, суперинтендант, – многозначительно заметила секретарь. – Но спросите любого, кто проработал на него подольше…

– А сами вы давно служите у него, мисс?

– Два года. И я очень удивилась, когда он сказал, что собирается включить меня в завещание. Поначалу я даже сомневалась, прилично ли принимать такое предложение, и хотела отказаться, но не стану отрицать – эти деньги много для меня значат. Да и потом, даже если бы я пыталась остановить его, он бы все равно настоял на своем.

– А может, и нет, мисс. Значит, мистер Джеральд, брат покойного, унаследует всю собственность?

– Да.

Суперинтендант Даули взглянул на часы.

– Боюсь, мне пора бежать, мисс, – сказал он. – Нужно встретить поезд. Вы, наверное, не разрешите мне хотя бы на время взять эту бумагу?

Грейс Наутен явно колебалась.

– Даже не знаю… – пробормотала она. – Мне вообще не следовало показывать ее вам. Просто я очень хочу, чтобы вы выяснили, кто убил капитана Стеррона.

– Почему вы так говорите, мисс? – спросил Даули. – Ведь пока никто и словом не упомянул об убийстве.

Грейс усмехнулась:

– Похоже, вы принимаете нас всех за простаков. Лично я никогда не сомневалась, что капитана Стеррона убили.

Глава XI Сэр Карл Веннинг

Пассажиры третьего класса, выехавшие в Хайлем во вторник днем с лондонского вокзала Сент-Панкрас, удивились бы, узнав, что розовощекий молодой человек в пенсне, похожий на клерка, сидевший с ними в одном вагоне, был известным детективом Скотленд-Ярда.

Детективу-инспектору Лотту было уже за тридцать, но выглядел он, как это часто бывает с полицейскими, значительно моложе. Да и сам он по мере сил старался соответствовать этому облику молодого клерка и благодаря отлично отутюженному костюму с иголочки и пенсне на золотой цепочке вполне мог сойти за хорошо оплачиваемого сотрудника какой-нибудь правительственной структуры. Его репутация в Скотленд-Ярде была исключительной, если не считать одного небольшого промаха, случившегося два года назад, когда он позволил человеку, арестованному им за убийство муниципального советника из Куинсборо, совершить самоубийство прямо у всех на глазах. А в остальном Лотт успешно раскрывал дела одно за другим. И сейчас пошли разговоры о том, что он и его младший коллега, инспектор Джон Пул, лет через пять-шесть будут идти ноздря в ноздрю, добиваясь должности старшего инспектора.

Если у Лотта и были недостатки, то сводились они, пожалуй, к одному: избыточному чувству юмора. Он просто обожал подшучивать над коллегами, которых считал менее талантливыми, причем вне зависимости от их чина. Эта черта характера стоила ему немалых упреков со стороны начальства, но Лотт хорошо знал себе цену и понимал, что может и дальше так себя вести без серьезного риска.

Поезд подъехал к платформе вокзала в Хайлеме, и инспектор начал гадать, каким будет коллега, что будет встречать его и вряд ли с распростертыми объятиями. Опыт общения с провинциальной полицией подсказывал, что он неминуемо столкнется с проявлениями глупости, ослиным упрямством и даже с попытками чинить препятствия. Но Лотт, полагаясь на свой острый ум, твердо верил, что уж он-то со всем справится. Стоявший возле машины суперинтендант, плотный, невысокого роста, являл собой прекрасный образчик именно такого типа человека, что Лотт предполагал увидеть. Он подошел к полицейскому и приподнял шляпу:

– Я детектив-инспектор Лотт из Нового Скотленд-Ярда, сэр. Наверное, вы меня ждете?