Капитан Рук и мистер Пиджон

И такъ, въ обществѣ этихъ милыхъ товарищей вашъ Пиджонъ процвѣтаетъ до тѣхъ поръ, пока они не сочтутъ за нужное ощипать его. При производствѣ этой операціи, не должно выдергивать перья слишкомъ сильно, иначе онъ испугается и, пожалуй, улетитъ къ какому нибудь другому мастеру этого дѣла, да и самыя перья не такъ легко лѣзутъ съ самаго начала, какъ спустя нѣсколько времени: — послѣ нѣсколькихъ пріемовъ, можно вытаскивать ихъ пригоршнями. Не нужно, впрочемъ, много церемониться при этомъ: не вы, такъ кто нибудь другой поступитъ такъ, какъ слѣдуетъ. Голубь является въ свѣтъ уже обреченнымъ на жертву, какъ говоритъ Шатобріанъ:

Pigeon, il va subir le sort de tout pigeon.

Онъ долженъ быть ощипанъ; сама природа создала его для этой цѣли. Если вы, капитанъ Рукъ, не сдѣлаете этой операціи на зеленомъ столѣ, освѣщенномъ двумя восковыми свѣчами, и при двухъ колодахъ картъ, то Рукъ другаго рода иначе сдѣлаетъ ее: развѣ не существуетъ желѣзныхъ дорогъ, испанскихъ облигацій, компаній для добыванія смолы и корнвалисскаго олова, развѣ не существуетъ старыхъ вдовъ съ ихъ дочерями? Если вы упустите Пиджона, то онъ попадется негоціанту Руку; если этотъ Рукъ не подстрѣлить его, то биржевой Рукъ поставитъ ему сѣти; если бѣдное трепещущее созданіе избѣгнетъ и этой опасности, то оно улетитъ и опустится прямо въ воронье гнѣздо, гдѣ дивная старуха, обладающая удивительною способностію обманывать, лэди Рукъ и ея дочери пріютятъ его на персяхъ своихъ, и въ своемъ мягкомъ и нѣжномъ пріютѣ ощиплютъ его, и сдѣлаютъ гладкимъ, какъ облупленное яйцо.

Пожалуйста, капитанъ Рукъ, не церемоньтесь съ Пиджономъ: ловите его, щиплите его, слегка, но смѣло; а главное, не выпускайте изъ рукъ. Если онъ окажется довольно сильной и осторожной птицей, то, разумѣется, вы сами должны быть вдвое осторожнѣе; а если онъ чрезвычайно глупъ и запуганъ, то, можетъ статься, самое лучшее средство въ этомъ случаѣ схватить его за шею и сразу выщипать изъ спины всѣ перья.

Когда перья человѣкообразнаго голубя вырваны насильственнымъ образомъ, они не выростутъ вновь; — при всемъ томъ, я о немъ не сожалѣю. Въ этомъ отношеніи онъ только подвергается голубиной участи и, я убѣжденъ, что онъ также счастливъ въ общипанномъ, какъ и въ перистомъ состояніи. Правда, онъ не можетъ теперь растопырить перья на своей груди, спрятать въ нихъ пустую свою голову, распустить свой хвостъ и выступать на солнышкѣ съ надменной осанкой индѣйскаго пѣтуха. Но при всѣхъ этихъ осанкахъ и при всѣхъ красивыхъ перьяхъ, онъ былъ въ сущности тѣѵъ же, что и теперь — несчастной, боязливой, глупой птицей. Пиджонъ скоро привыкаетъ къ этому жалкому состоянію; онъ слишкомъ большой трусъ, чтобъ предаваться отчаянію. Не будучи въ состояніи летать, онъ попадаетъ въ стадо подобныхъ себѣ товарищей, прыгаетъ между ними и живетъ, какъ ни попало. Желудокъ свой онъ наполняетъ пищей безъ всякаго разбора. Онъ подбираетъ крохи у своихъ родственниковъ; или — когда уже почти совершенно погибаетъ, женится и, произведя на свѣтъ девятерыхъ дѣтей, становится угрюмымъ я свирѣпымъ, начинаетъ пить вино и бить жену. Случается, что онъ получаетъ маленькое, самое маленькое мѣстечко: вы слышите, что онъ сдѣлался камердинеромъ или писцомъ въ какой нибудь ничтожной новой компаніи, или сотрудникомъ такой же газеты. Онъ умираетъ, и для вдовы мистера Пиджона дѣлается подписка. Въ его дѣтяхъ, составляющихъ новое поколѣніе, мы, къ счастію, не находимъ ли малѣйшаго сходства съ родителемъ. Да будетъ благословеніе Неба надъ вами, мaлютки! Вы родились въ нищетѣ; вы можете перенесть ее, преодолѣть всѣ трудности жизни и сдѣлаться богатыми. Но горе, горе Пиджонамъ этой земли, родившимся богатыми, чтобъ умереть бѣдняками.

Конецъ капитана Рука нисколько не отраднѣе, хотя въ нѣкоторой степени мужественнѣе и величественнѣе, чѣмъ конецъ мистера Пиджона. Если вы вздумаете прогуляться по Королевской уголовной тюрьмѣ, я готовъ держать пари, что вы встрѣтите тамъ дюжину подобныхъ людей. Они имѣютъ видъ спокойный, но выражающій какое-то звѣрство; прохаживаясь взадъ и впередъ, въ лохмотьяхъ пышнаго наряда, каждый изъ нихъ посматриваетъ на васъ, прищуривъ глаза и скрививъ улыбкою губы, закрытыя огромными сальными усами. Какую страшную дѣятельность вмѣщаетъ въ себѣ домъ съумасшедшихъ или тюрьма! — передъ вами, мрачный дворъ, выстланный плитой, или длинная, темная комната, гдѣ обитатели, подобно жителямъ клѣтокъ звѣринца, безпрестанно снуютъ взадъ и впередъ! Марія, королева шотландская, весьма трогательно говоритъ:

«Pour mon mal estranger
Je не iri'arreste en place,
Mats j'en ay beau changer,
Si ma douleur n'efface!»