Капитан Сорви-голова

Молокососы с изумительной быстротой выполнили приказ своего командира.

Прекрасно выдрессированные бурские лошади, услышав знакомый свист, повалились в траву, прижались друг к другу, как зайцы в норе, и замерли. Неподвижная масса их тел напоминала чудовищные кротовые насыпи.

Зная, что они теперь не шелохнутся, что бы ни случилось, и потому не заботясь о них больше, Молокососы прыгнули в ямы и стали спокойно поджидать приближения улан.

Уланы, скакавшие галопом в атаку, были поражены этим мгновенным исчезновением противника. Они заподозрили военную хитрость и несколько сбавили аллюр. В довершение всего, уланы, как нередко бывает в подобных случаях, сбились с курса и утратили чувство расстояния Именно на это и рассчитывал Сорви-голова, превратившийся за время войны в превосходного командира партизан.

Он отлично знал, что по ровной степи почти невозможно скакать, не сбившись с прямой линии, когда не имеешь перед глазами ориентира, что невидимая цель всегда кажется дальше, чем она есть в действительности.

Англичане скоро испытали это на своей шкуре.

Сами того не замечая, они отклонились вправо и объехали ямы, в которых засели буры.

Приподняв головы. Молокососы навели ружья прямо им в спины и по команде «огонь» дружно выстрелили.

– Беглый огонь! – крикнул Сорви-голова, выскочив из ямы, как чертенок из шкатулки с секретом.

Раздался новый залп, а за ним третий и четвертый…

Уланский отряд таял на глазах.

Люди падали, лошади опрокидывались, раненые вопили от ужаса и боли. Они цеплялись за изувеченных животных и снова валились, скошенные не знавшими пощады стрелками.

В две минуты взвод был полностью уничтожен.

– Больше нет? Жаль! – воскликнул Сорви-голова, жажда мести которого все еще не была утолена.

– Другие попадутся, – ответил Поль, перезаряжая свой маузер.

Он не думал, вероятно, что его слова так скоро подтвердятся.

Справа, на расстоянии метров восьмисот, вынырнул откуда-то второй отряд улан.

– Вот здорово! – радостно воскликнул Фанфан.

– Ты думаешь? – заметил чем-то внезапно озабоченный Сорви-голова.

– А почему бы и нет? Переколотим и этих! Они для того и созданы, чтобы их колотить.

Но лицо юного командира все больше мрачнело: он заметил показавшийся слева третий отряд, еще более многочисленный, чем оба первых. Этот отряд насчитывал не менее тридцати человек. Было бы чистейшим безумием атаковать улан. Сорви-голова с явным сожалением отдал приказ отступать.

Свободным теперь оставался только путь на север.

– На север! – вполголоса скомандовал Сорви-голова. – Генерал Бота стоит, вероятно, под Винбургом. Мы встретим его где-нибудь на железнодорожной линии.

Но не успели Молокососы повернуться, как навстречу им показался четвертый отряд.

Опять уланы! Везде и всюду эти уланы!

– Гром и молния! Мы окружены! – воскликнул Сорви-голова.

– По-видимому, так, – своим обычным, спокойным тоном подтвердил Папаша.

С первого же взгляда было ясно, что обстановка создалась если не безнадежная, то, во всяком случае, опасная.

Англичан было почти в десять раз больше. Пытаться прорвать это кольцо ощетинившихся пик – значило бы безрассудно жертвовать собой. Несмотря на всю отчаянную храбрость Молокососов, их продырявили бы, как куропаток.

Пустой затеей оказалась бы и стрельба на таком расстоянии по мчавшимся во весь опор уланам. К тому же запасы патронов близились к концу.

А бушевавший на ферме пожар отрезал Молокососам даже возможность отступления.

Между тем отряды улан, несясь галопом, все теснее смыкали кольцо вокруг того места, где неподвижно лежали Молокососы, молча и с тревогой посматривавшие на своего командира.

Буры уже различали поблескивание пик, к ним отчетливо доносились воинственные возгласы кавалеристов, рассчитывавших на легкую победу.

И действительно, гибель молодых людей казалась неизбежной.

Еще несколько минут – и все будет кончено: Сорвиголова и Молокососы будут взяты в плен и перебиты. Колвилл восторжествует, а дело независимости потеряет своих самых бесстрашных защитников.

ГЛАВА 5

Возвращение на пылающую ферму. – Среди пламени.-Опять динамит – Новый пролом. – Карьером! – Прощальный залп – Спасены! – Бурскии картофель. – Замысел напитана Сорви-голова. – Трогательное прощанье. – Переодевание.

Оставался единственный выход. Единственный, страшный, отчаянный Но Сорви-голова, со свойственной ему решительностью, не колебался. Он сорвал с себя уланский доломан, накинул его на голову своего пони, плотно закрыв им глаза и ноздри животного, а рукава обвязал вокруг шеи лошади.

– Сделайте то же! – приказал Жан своим удивленным товарищам.

Те ничего не понимали, но, не колеблясь, повиновались.

– За мной! – послышался короткий приказ командира.

И, пришпорив лошадку, Сорви-голова бешеным галопом понесся к пролому фермы.

Отважные Молокососы мчались за ним. Они помчались бы за ним даже в ад.