Капитан Старчак (Год жизни парашютиста-разведчика)

И оттого, что река, откос, окоп его, Бедрина, и соседние с ним поместились на карточке, и оттого, что танки противника, изображенные в виде синих ромбиков, попадали в заштрихованный сектор действия огня, — от всего этого на душе у Бедрина становилось легче. Это не беспорядочное отступление, не бегство, а тяжелая ратная работа, где даже есть теория и документация, в общем, полная отчетность…

По дороге отходили остатки воинских частей, разбитых под Ельней и Кировом. Старчак, выставив охранение, направлял обозы в объезд. Он опасался, что на плечах отступающих могут прорваться по шоссе немецкие авангарды.

Проверяя заставы, капитан подъехал на крупном, сером, в яблоках, жеребце, добытом в одном из полков, к спуску с шоссе на объезжую дорогу и услышал громкий спор.

— Какого черта не пускаете по шоссе!

— У меня приказ, — объяснял Альбокринов.

— Мало ли что один дурак другому дураку прикажет!.. Давай! — толстый, небритый командир, в мятой гимнастерке с отпоротыми петлицами махнул шоферу передней машины, и следом за первым грузовиком тронулась вся колонна.

— Стрелять буду! — спокойно предупредил Альбокринов и вскинул автомат.

— Вы по немцам стреляйте, а по своим нечего! — вспыхнул начальник колонны, и его толстая шея налилась кровью. — По нас уже стреляли.

— И мы будем стрелять, если не выполните приказ! — крикнул, подъезжая, Старчак и, поставив лошадь поперек шоссе, преградил путь.

— А ты кто такой?

— Я — Старчак.

— А по мне, что Старчак, что Спартак, — все равно, — усмехнулся начальник колонны.

— Сдать противотанковые орудия, пулеметы, боеприпасы, передать исправные грузовики с шоферами!.. Расписку выдадим, — спокойно сказал капитан, словно не замечая насмешки.

Видя, что начальник колонны подчиняется, Старчак помчался дальше, и долго еще был слышен цокот подков по звонкому холодному асфальту.

— Кто это? — спросил Альбокринова начальник колонны.

— Командующий Юхновским укрепленным районом, — тотчас же произвел Старчака в несуществующую должность лейтенант.

— Так бы и сказал, я б и спорить не стал. А что он нас у себя не оставил?

— Да толку от вас не будет, — прямодушно ответил лейтенант. — Большой разбег взяли, вам до самой Москвы не остановится. А нам здесь долго стоять…

5

Свой командный пункт Старчак выбрал неподалеку от кирпичного домика дорожного мастера. Отсюда были хорошо видны и боевые порядки батальона, и мост через Угру, и шоссейная дорога до самого поворота в Юхнов.

Старчак зашел в домик, судя по всему, давно, уже оставленный хозяевами. Засохли примулы на подоконнике, пожелтела вода в стеклянной банке с уснувшими золотыми рыбками. Опрокинутая солонка валялась у самого порогами соль скрипела под ногами. Полосатый матрац сполз с кровати.

Весь этот беспорядок больно щемил сердце. Где она теперь, эта потревоженная войной семья?..

Через много лет Старчак узнал о хозяевах.

Однажды из разговора с соседкой в военном городке, где живет Старчак, он случайно узнал, что она родом из-под Юхнова.

— В школу бы надо было, но — война; так два года и пропустила, — вздохнула Ольга. — Когда бои на Угре начались, нас папа в деревню увез. Мы ведь на самой дороге жили, у моста.

У Старчака мелькнула догадка.

— Он, случайно, не дорожный мастер?

— Откуда вы знаете?

— Я у вас дома был.

Он рассказал про все: и про опрокинутую солонку на пороге, и про уснувших золотых рыбок в банке, и про полосатый матрац, свесившийся с кровати.

— Когда мы отходили с Угры на Изверю, все так и оставалось. Только стекла были выбиты, — сказал Старчак.

— А когда мы вернулись, все было спалено. Одни стены. Зто я хорошо помню, хоть и маленькая была.

— Ну разве не удивительно, — сказал я Старчаку, — что здесь, в военном городке, вы, можно сказать, землячку повстречали?

— И не то случается, — улыбнулся тот. — Мир тесен… Хотя бывает, кого ищешь — не находишь.

…Ночь провели окопах, чутко вслушиваясь, не доносится ли гул моторов, не раздаются ли выстрелы.

Было тихо, но эта тишина не приносила покоя, она, как и всякая неизвестность, лишь усиливала чувство тревоги.

6

На рассвете где-то в отдалении, километрах в десяти, как определили десантники, послышались глухие взрывы.

Было неясно, что это: то ли взрывают мосты на шоссе западнее Юхнова посланные Старчаком минеры, то ли идет бой.

Прошло с полчаса, и совсем близко, казалось, в самом Юхнове, раздалась пулеметная стрельба. Еще несколько минут — и из-за поворота выскочили мотоциклисты в касках. Следом за ними показались бронемашины, два танка и грузовики, а потом опять танки…

Когда голова колонны была в шестистах или семистах метрах от моста и в сотне метров от боевого охранения, выдвинутого капитаном, Старчаку стали отчетливо видны в бинокль красные флажки на рулях мотоциклов и на крыльях бронемашин и грузовиков.

Три; парашютиста из боевого охранения, думая, что это свои войска, вышли на шоссе узнать, что за колонна и куда она следует. Раздались выстрелы пулеметов, укрепленных на мотоциклах, и бойцы упали на асфальт. Но мотоциклисты не ушли живыми, их сразили пулеметчики из боевого охранения, засевшие в придорожной канаве.