Капитан Ульдемир.Фантастическая дилогия.

— Тем не менее выход был найден. Та аппаратура, которую улетавшие взяли с собой, то немногое, что они смогли увезти, предназначалось не для производства энергии, не для обработки земли или резания металлов, но для производства… людей. Клоны! Миллионы клеток! Установка, взятая экспедицией с собой, обладала достаточной мощностью, чтобы в первый же год произвести на свет тысячу младенцев, на второй — столько же, а при желании производство можно было и расширить. Этим устранялась и опасность вырождения людей, которая непременно возникла бы в столь узкой популяции.

— Люди от Сосуда! — пробормотал Шувалов. — Вот оно что…

В его голосе звучала неприязнь.

Хранитель посмотрел на него.

— Это претит вам?

— Н-ну… я даже не уверен, что это люди — те, о ком вы говорите. Может быть, честнее назвать их биологическими роботами?

— Можете называть меня так, — с улыбкой согласился Хранитель Уровня, — если такой термин кажется вам более приятным.

— И вы тоже?..

— Как и все остальные. Возможно, и не все — иногда люди рождаются у нас и обычным порядком, — но вообще-то роды у нас под запретом.

— А это еще почему?

— Мы считаем, что еще не достигли численности, при которой опасность вырождения исчезла бы.

— Какой же численности вы хотели достигнуть?

— Порядка десяти миллионов. А сейчас нас несколько более миллиона.

— Так много? — хмуро удивился Шувалов.

— Мы считаем, что очень мало.

— Зависит, конечно, от точки зрения. Миллион… Немало.

— Может быть, оставим эмоциональные оценки?..

— Да, извините… Но постойте, ведь для всего, что я тут вижу, — Шувалов развел руками, словно обнимая все, что находилось в помещении — в длинной комнате без окон, отделанной пластиком, который и через столько лет все еще оставался белым. Скрытые светильники давали рассеянный, мягкий свет. Вдоль стен стояли стеллажи, уставленные одинаковыми аппаратами, к которым тянулись жгуты проводов. — Ведь для всего этого нужна энергия — и обойтись без нее вы никак не могли!

— Она нужна и сейчас. Поэтому небольшую силовую установку — ядерную, прямого преобразования — и топливо для нее экспедиция взяла с собой. Однако энергии могло хватить на производство людей и еще на некоторые нужды — но никак не для того, чтобы развивать промышленность.

— Понимаю. Но неужели эта станция…

— Да, действует и сейчас. Впрочем… Но не стоит о деталях.

— Что же еще взяла с собой экспедиция?

— Разумеется, достаточно мощный компьютер. Прежде всего для управления производством: оно требует строжайшего программирования и точнейших режимов, если вы хотите, чтобы рождались люди, а не монстры.

— Рождались, вы говорите?

— А как мне еще сказать? Человек рождается, иного пути у него нет. Его не собирают из деталей. Среда, в которой он развивается, — вопрос достаточно важный, но не принципиальный.

— Н-ну хорошо, не станем спорить…

— Я тоже так думаю. Таким образом, первая задача — создание численности — была решена. Но мало родить людей: их ведь еще нужно кормить, и вообще — жить надо!

— Безусловно.

— И вот тут начинать приходилось действительно с самого начала. Хорошо, что психологически люди были подготовлены.

— К жизни в каменном веке?

— Не совсем так, конечно, но, во всяком случае, к тому, что землю придется вспахивать плугами, да и то не сразу: первые два-три года, пока подрастет тягловый скот, — лопатами…

— Вы и скот тоже… запасли подобным образом?

— Нельзя же было всерьез ожидать, что природа случайно подбросит на планету лошадей и быков! Конечно, все было привезено с собой и вызвано к жизни таким же способом — тут же, в другой части здания. Правда, теми установками мы уже давно не пользуемся.

— Доверяете скоту больше, чем людям?

— Просто мы больше заботимся о людях… Итак, люди еще на Земле научились выполнять все необходимые работы, владеть всем первобытным инструментарием. И тут им пришлось сразу взяться за дело.

— И вот минули столетия — а уровень вашей техники остался, похоже, неизменным — и вы не очень-то стремитесь повышать его.

— Вы правы: не очень стараемся.

— И даже противитесь, не так ли?

— Вряд ли есть смысл скрывать это.

— А почему?

— Видите ли, еще до старта было ясно, какой технический уровень будет иметь новая колония. Но оставалось неясным — какие психологические и социальные изменения вызовет переход к такой жизни.

— Вы опасались регресса?

— «Мы» — не совсем по адресу: не забудьте, что я-то если и прилетел на том корабле, то лишь в виде законсервированной клетки.

— Простите, я все время забываю об этом. Ну, не вы, а «они».

— Они предполагали, что некоторый регресс неотвратим, но не принципиален. Ведь можно лишить человека техники — но уровень знаний и мышления у него останется прежним, и он не только не одичает, но сможет удержаться от социального отступления вообще — в принципе, разумеется.

— И это удалось?

— Безусловно. У нас не было и нет частной собственности. Это понятие отсутствует в нашем обществе.

— Однако вы вот его знаете…

— Мы — те, кого называют Хранителями Уровня, — в процессе подготовки весьма тщательно изучаем нашу историю. Вплоть до мелочей. Иначе я не мог бы рассказать вам все так обстоятельно.