Капитан звездолета

Званцев ударил его кулаком в грудь, и он упал навзничь, запрокинув острый кадык. Званцев торопливо отвернул кислородный кран, затем поднялся и, перегнувшись через Белова, осмотрел замок. Замок был в порядке. Затем Званцев ткнул Белова пальцем под ребро. Акико следила за ним блестящими глазами.

— Господин Белов? — спросила она.

— Слишком плотный ужин, — сердито сказал Званцев. — И глубинная болезнь в придачу.

Белов вздохнул и сел. Глаза у него были сонные, он посмотрел на Званцева, на Акико и сказал:

— Что случилось, друзья мои?

— Ты чуть не утопил нас, дурак.

Званцев поднял нос субмарины вертикально и начал подъем. Было четыре часа утра. Должно быть, «Кунашир» уже вышел к точке рандеву. Дышать в кабине было нечем. Ничего, скоро все кончится. Когда в кабине включен свет, стрелка батиметра кажется розоватой, а цифры — белыми. Шестьсот метров, пятьсот восемьдесят, пятьсот пятьдесят…

— Господин субмарин-мастер, — сказала Акико, — можно спросить?

— Можно…

— Ведь это удача, что мы так скоро нашли ика?

— Мы его не нашли. Это он нас нашел. Он, наверное, километров десять за нами тащился, присматривался. Кальмары всегда так.

— Званцев, — простонал Белов. — Нельзя ли поскорее?

— Нельзя, — сказал Званцев. Терпи.

«Почему ему ничего не делается? — подумал Белов. — Может быть, он действительно железный? Или это привычка? Господи, только бы увидеть небо! Только бы увидеть небо, и я никогда больше не пойду в глубоководный поиск. Только бы удались фото. Я устал. А вот он совершенно не устал. Он сидит чуть ли не вверх ногами, и ему ничего не делается. А у меня от одного взгляда на то, как он сидит, тошнота».

Триста метров…

— Званцев, — снова сказал Белов. — Что ты будешь делать завтра?

Званцев ответил:

— К «Кунаширу» придут Хен Чоль и Вальцев со своими субмаринами. Завтра вечером мы прочешем впадину и перебьем остальных.

Завтра вечером он снова спустится в эту могилу. И он говорит это спокойно и с удовольствием!

— Акико-сан!

— Да, господин Белов?

— Что вы завтра делаете?

Званцев взглянул на батиметр. Двести метров. Акико вздохнула.

— Не знаю, — сказала она.

Они замолчали. Они молчали до тех пор, пока субмарина не всплыла на поверхность. Субмарина закачалась на легкой волне.

— Открой люк, — сказал Званцев.

Белов поднял руки, передвинул защелки замка и толкнул крышку вверх.

Погода изменилась. Ветра больше не было, туч тоже не было. Звезды были маленькие и яркие, в небе висел огрызок луны. Океан лениво гнал небольшие светящиеся волны. Волны плескались у башни люка.

Белов первым выкарабкался наружу, за ним вылезли Акико и Званцев. Белов сказал:

— Как хорошо!

Акико тоже сказала:

— Хорошо.

Званцев тоже подтвердил, что хорошо, и добавил, подумав:

— Просто замечательно!

— Разрешите, я искупаюсь, господин субмарин-мастер, — сказала Акико.

— Купайтесь, пожалуйста, — вежливо разрешил Званцев и отвернулся.

Акико разделась, сложила одежду на край люка и потрогала ногой воду. Красный купальник на ней казался черным, а ноги и руки — неестественно белыми. Она подняла руки и бесшумно соскользнула в воду.

— Пойду-ка я тоже, — сказал Белов.

Он тоже разделся и сполз в воду. Вода была теплая. Белов обогнул «Ольгу», подплыл к корме и сказал:

— Замечательно!

Затем он вспомнил лиловое щупальце толщиной в телеграфный столб и поспешно вскарабкался на субмарину. Подойдя к люку, на котором сидел и курил Званцев, он сказал:

— Вода теплая, как парное молоко. Дай сигарету.

Званцев дал ему сигарету, и они сидели и молча курили, пока Акико плескалась в воде. Голова ее черным пятном качалась на фоне светящихся волн.

— Завтра мы перебьем их всех, — сказал Званцев. — Всех, сколько их там осталось. Нужно торопиться. Киты пойдут над впадиной через неделю.

Белов, вздохнув, щелчком отбросил окурок.

Акико подплыла и ухватилась за край люка.

— Господин субмарин-мастер, можно завтра я опять с вами? — спросила она с отчаянной смелостью.

Званцев ответил медленно:

— Конечно, можно.

— Спасибо, господин субмарин-мастер…

На юге над горизонтом поднялся и уперся в небо луч прожектора. Это был сигнал с «Кунашира».

— Пошли, — сказал Званцев поднимаясь. — Вылезайте, Акико-сан.

Он взял ее за руку и легко поднял из воды. Белов мрачно сообщил:

— Я посмотрю, какая получилась пленка. Если плохая, я тоже спущусь с вами.

— Только без коньяка, — сказал Званцев.

— И без духов, — добавила Акико.

— И вообще я спущусь с Хен Чолем, — сказал Белов. — Втроем в этих кабинах слишком тесно.

В. Журавлева АСТРОНАВТ (Капитан звездолета)

«— Что сделаю я для людей?! — сильнее грома крикнул Данко.

И вдруг он разорвал руками себе грудь и вырвал из нее свое сердце и высоко поднял его над головой».

М. Горький

Мне придется в нескольких словах объяснить, что привело меня в Центральный Архив Звездоплавания. Иначе будет непонятно, о чем я хочу рассказать.