Капитаны космического океана

А профессору Славянскому действительно удалось наладить определенный контакт с Ика Оки. Правда, это проявлялось лишь в том, что инопланетянка не чуралась его. Профессор заходил в ее палату, садился у кровати Ика Оки и мог так сидеть часами - молча и недвижно, время от времени улыбаясь и глядя в ее глубоко посаженные глаза, горевшие каким-то странным сине-зеленым огнем. Как удалось выяснить, Ика Оки обладала очень острым слухом и зрением - голоса супругов Галкиных она различала через несколько стен и перегородок. Удалось узнать также, что Ика Оки не умеет ни улыбаться, ни смеяться - как не умеет также хмуриться и плакать. Когда она спала, то лицо ее становилось равнодушно-спокойным, а если бодрствовала, то оно казалось злым и жестоким - возможно, из-за необыкновенно глубоко посаженных глаз.

У Ика Оки было несколько пар грудей, однако развитой была лишь одна пара. У нее был звучный, но не резкий голос, а речь - плавной и четкой, с богатыми оттенками и обилием свистящих и носовых звуков.

Каждый раз, когда профессор Славянский приходил в клинику, инопланетянка несколько оживала и даже начинала хлопать в ладоши, что было признаком удовольствия.

Вот и сейчас при виде вошедшего к ней Аполлона Славянского и супругов Галкиных она живо вскочила с кровати.

- Айагга! - воскликнула Ика Оки, делая шаг им навстречу.

- И что же мне ответить? - растерянно спросил Славянский, ибо сегодня Ика Оки впервые приветствовала его вслух.

- Она здоровается с вами и выражает свое удовольствие, - объяснила Татьяна Галкина. - Поздоровайтесь и вы с ней.

- Здравствуй, Ика Оки! Айагга, Ика Оки! - приветствовал инопланетянку профессор на русском и на ее языке.

- Йокайакибро Ика Оки! - произнесла инопланетянка.

- Что бы это могло значить? - спросил Славянский.

- Мне кажется, что Йокайакибро - это название ее родной планеты, - предположила Татьяна Андреевна. - Вот уже который раз она повторяет это слово…

- Вполне вероятно, - согласился Славянский.

- Аполлон Альбертович, а давайте организует Ика Оки экскурсию за пределы Гримальди, - предложил Галкин. - Только без всякой шумихи. Надо бы немножко растормошить ее, вывести из этой закукленности. Мы с Таней будем сопровождать вас, проследим. Да и к нашим скафандрам она привыкнет…

- А что, разве у нее не было своего скафандра? - удивился Славянский.

- Был, конечно, да только забрали его наши физики-химики - мол, исследовать надо!

Ика Оки напряженно прислушивалась к разговору, словно стараясь уловить смысл сказанного.

С надеванием скафандра никаких проблем не возникло. Ика Оки очень быстро освоила его. Пробные проверки в шлюзе с откачанным воздухом показали, что она вполне готова к экскурсии по поверхности Луны.

На прогулку они вышли дня через четыре. К ним присоединились и другие люди - и экскурсанты, и те, которые в этот день работали на поверхности. Движения Ика Оки были столь красивыми и грациозными, что им невольно позавидовала бы и земная гимнастка.

Все разбились на группы по три-четыре человека. Ика Оки, профессор Славянский и супруги Галкины также шли отдельно. Поскольку до мемориала Зорькина было больше сотни километров, в их распоряжение выделили отдельный челнок с Иваном Зарубиным - он ждал их километрах в десяти от входного шлюза Гримальди. Остальных ждали еще два челнока, но большей вместимости. А что челноки располагались не так близко, так на то была своя причина - практически всем выходившим из Гримальди нравилось пройтись пешком и полюбоваться на лунные пейзажи.

Мертвый, пустынный мир, черные беспросветные тени, причудливой формы скалы, слепящий солнечный свет… И по этому мертвому, безмолвному миру идут неровной цепочкой группки людей, оставляя на лунной почве следы, которые сохранятся на целые тысячелетия…

Алим Мустабаев, Илико Картладзе, Федор Козлов и Василий Милютин шли отдельной тесной группкой.

- И как только ты выдержал здесь три года, Федя? - спросил Мустабаев.

- Как видишь, выдержали, - ответил Козлов.

- На Землю не тянет?

- Тянет, но мы с Васей поспорили на то, что проживем на Луне целых десять лет.

- Стойте, трещина! - вдруг воскликнул Мустабаев и испуганно отпрянул в сторону.

- Да нет тут никакой трещины, - засмеялся Козлов, - это просто тень такая черная от скалы.

- А вот пройдем дальше, так там будет целый лабиринт из скал и ущелий, - дополнил Милютин. - Вот там действительно придется смотреть в оба, чтобы не свалиться в трещину!

И в самом деле - вскоре они дошли до диких нагромождений камня и остановились.

- А где все остальные? Что-то я их не вижу… - испуганно спросил Картладзе. - Чертова Луна, неужели здесь нет никаких других цветов, кроме черного и белого?!

- Они, как и мы, оказались в тени и остановились, - объяснил Козлов. - Сейчас Николай Бардин проинструктирует новичков, если они вдруг заблудятся.