Капитул Дюны

Одраде показался интересным этот факт. Их общий предок времен Тирана, Сиона ибн Фуад аль-Сейефа Атрейдес, передала своим потомкам способность быть недоступными для ищеек, обладающих предзнанием. Каждый человек, который открыто перемещался по Капитулу, обладал этой врожденной защитой.

– Ищут явные признаки? – спросила Одраде. – Они что, сомневаются, что защищены все, кому угрожает опасность?

– Они хотят лишний раз в этом убедиться, – прорычала Беллонда. – А теперь я хотела бы вернуться к Айдахо, можно? У него есть генетический маркер, но одновременно его как будто и нет. Это очень тревожит меня. Почему в некоторых его клетках нет генов Сионы? Что сделали с ним тлейлаксианцы?

– Дункан сознает опасность и не склонен к самоубийству, – заметила Одраде.

– Мы не знаем, кто он такой, – возразила Беллонда.

– Вероятно, он ментат, а мы все знаем, что это значит, – сказала Тамалейн.

– Я понимаю, зачем мы сохранили жизнь Мурбелле, – продолжала Беллонда. – Она – важный источник информации. Но Айдахо и Сциталь…

– Хватит! – рявкнула Одраде. – Мне кажется, что собаки-шпионы слишком долго лают.

Беллонда восприняла этот выкрик с недовольным видом. Собаки-шпионы. Так в Бене Гессерит называли постоянное слежение за поведением Сестер, чтобы не допустить их падения. Это было большое испытание для послушниц, но для Преподобных Матерей давно превратилось в привычную часть жизни.

Однажды Одраде объяснила это Мурбелле, когда они наедине, с глазу на глаз, находились в переговорном помещении корабля-невидимки. Они стояли тогда близко друг к другу, не отводя взглядов. Обстановка была неформальная и интимная, если не считать, конечно, вечных глазков видеокамер.

– Собаки-шпионы, – сказала Одраде, отвечая на вопрос Мурбеллы. – Это означает, что мы оводы по отношению друг к другу. Не делай из мухи слона. Мы редко придираемся к чему бы то ни было. Достаточно бывает одного слова.

Широко расставленные зеленые глаза Мурбеллы напряженно вглядывались в лицо Одраде. Она ждала разъяснения. Что это за слово, которым ограничиваются в Бене Гессерит?

– Какого слова?

– Любого слова, черт возьми! Какое подходит к случаю. Это похоже на обоюдный рефлекс. Мы разделяем общий такт, который не раздражает нас. Мы рады, что у нас есть это общее, потому что оно поддерживает нас в форме.

– И вы приставите ко мне такую собаку, если я стану Преподобной Матерью?

– Мы искренне хотим, чтобы у нас были такие собаки. Без них мы станем слабее.

– Это звучит подавляюще.

– Мы так не считаем.

– А мне это кажется отвратительным. – Она взглянула на сверкающие линзы объективов, вделанные в потолок. – Так же, как и эти видеокамеры.

– Мы заботимся о себе, Мурбелла. Коли ты принадлежишь к Бене Гессерит, будь готова к тому, что тебя будут вести и поддерживать.

– Удобная ниша, – насмешливо отозвалась Мурбелла.

Одраде постаралась придать своему голосу всю возможную мягкость.

– Это совсем не то, что ты думаешь. Всю твою жизнь тебя преследуют вызовы. Ты платишь Общине Сестер ровно в меру своих возможностей.

– Собаки-шпионы!

– Мы всегда думаем друг о друге. Некоторые из нас, особенно те, кто принадлежит к руководству, иногда бывают авторитарны, даже грубы, но это поведение диктуется потребностями момента.

– Никогда не допускается теплое отношение или нежность, да?

– Таковы правила.

– Привязанность, быть может, если уж не любовь?

– Я уже рассказывала тебе о правиле. – Одраде ясно читала реакцию на лице Мурбеллы: «Вот оно что! Они потребуют, чтобы я отказалась от Дункана!»

– Итак, среди Сестер Бене Гессерит не бывает любви. – Как грустно прозвучали эти слова. До сих пор Мурбелла еще надеялась.

– Любовь иногда случается, – сказала Одраде, – но мои Сестры расценивают это как отклонение.

– Значит, то, что я чувствую по отношению к Дункану, не более чем отклонение?

– Да, и Сестры постараются вылечить тебя.

– Вылечить? Заняться со мной корригирующей терапией для пораженных!

– Любовь считается здесь признаком разложения.

– Сейчас я вижу признаки разложения на вас!

Словно читая мысли Одраде, Беллонда вывела Верховную из задумчивости.

– Эта Досточтимая Матрона никогда не станет одной из нас! – Беллонда яростно стряхнула крошку с губ. – Мы теряем время, стараясь привить ей наше учение.

По крайней мере Белл не употребила слово «шлюха», подумала Одраде. Это уже прогресс.