Капитуляция

— Мои люди обнаружили пять разобранных кроватей, не четыре. Значит, у вас был гость?

Эвелин встала.

— Не вздумайте отрицать это, графиня. Поскольку мы нашли среди мусора ещё и окровавленную рубашку.

Теперь уже Лоран поднялся с дивана.

— Это рубашка моего кузена, капитан. Два дня назад он подрался, и я приютил его ночью, без ведома графини. Он уехал сегодня поутру, переодевшись в одолженную одежду, а моя жена выбросила его рубашку.

Барроу пристально взглянул на него.

— Повторю то, что уже сказал графине д’Орсе. Грейстоун — предатель. И если вы прячете его от нас, будете обвинены в пособничестве государственной измене.

Лоран побелел как полотно.

Капитан обратился к Эвелин:

— Где он? Ведь он не мог сбежать, если только уехал перед тем, как мы прибыли сюда.

Эвелин сглотнула вставший в горле комок.

— Его здесь и не было, капитан.

Он угрожающе улыбнулся ей:

— Я хочу поговорить с вашей дочерью.

Эвелин остолбенела, а потом её сердце оглушительно заколотилось.

— Это совершенно исключено!

Эме видела Джека, и сейчас она простодушно расскажет, что он был в доме!

— А я и не спрашиваю вашего разрешения! — Барроу резко повернулся и зашагал прочь из гостиной.

Эвелин бросилась за ним.

— Нет, вы не будете тревожить мою дочь — она и без того уже донельзя напугана!

Проигнорировав её протесты, капитан твердой поступью поспешил через весь дом на кухню. Задыхаясь, Эвелин бросилась следом за ним.

— Сэр, умоляю вас! — вскричала она, придя в ужас от мысли, как будет напугана дочь.

А Эме со счастливым видом сидела за столом в центре кухни в компании Аделаиды и Бетт с тремя маленькими баночками краски, кисточкой и пергаментной бумагой. Девочка рисовала коричневую пони среди розовых цветов. Как только капитан с Эвелин вошли в комнату, улыбка сбежала с губ Эме, и сидящие за столом разом смолкли.

— Как её зовут? — сухо спросил Барроу.

Он встал спиной к Эвелин, повернувшись к стволу и Эме. Эвелин бросилась мимо капитана, преграждав ему путь.

— Вы не будете издеваться над моей дочерью!

Он невозмутимо обошел её.

— Девочка, я хочу поговорить с тобой.

Слезы наполнили глаза Эме, и она взглянула на мать. Эвелин тут же кинулась к дочери и крепко сжала её в объятиях, пронзительно закричав:

— Уходите! Убирайтесь отсюда немедленно! Раздосадованный, Барроу пробуравил её взглядом.

— Это непростительно! — взорвался капитан. — Вы — эмигрантка, миледи, и моя страна приняла вас с распростертыми объятиями во время войны и революции. Теперь я разыскиваю изменника родины — негодяя, который предал нас обоих! Джек Грейстоун — не только мой враг, но и ваш, мадам!

Эме уже вовсю плакала. Прижимая её к груди, Эвелин прошипела:

— Тогда займитесь своими обязанностями и найдите его, только не впутывайте сюда меня и моего ребенка!

Барроу задрожал от ярости.

— Мы обыщем конюшню и участок вокруг дома. Если Грейстоун здесь, я арестую вас, мадам, — бросил он и, повернувшись на каблуках сапог, зашагал прочь.

Крепко обнимая Эме, Эвелин рухнула на ближайший стул.

— Все в порядке, прошептала она дочери, прекрасно понимая, что это не так.

Они с Эме оказались в большей опасности, чем прежде, но угроза исходила не от Леклера и его революционных фанатиков, а от британских властей, потому что Эвелин была любовницей Джека. И даже притом, что теперь Эвелин совершенно ясно понимала, почему Джек хотел прекратить их отношения, даже притом, что теперь нельзя было не согласиться с этим его желанием, она горячо молилась, чтобы он успел сбежать.

На то, чтобы успокоить и отвлечь от произошедшего Эме, ушел час, и сейчас дочь сидела в своей комнате, практикуясь в чистописании, а у её ног крепко спал щенок.

— Дорогая, — лучезарно улыбнулась Эвелин, — я могу оставить тебя с Бетт? Мне ещё нужно кое-что собрать. Ты ведь не забыла, что совсем скоро мы отправляемся в столицу?

Эме расплылась в ответной улыбке.

— Значит, тебе нравится, как я пишу? — Дочь показала Эвелин страницу, заполненную аккуратно выписанным алфавитом.

— У тебя красивый почерк, — ответила Эвелин, нисколько не кривя душой. Повинуясь порыву, она вдруг звонко чмокнула Эме в щеку. При воспоминании о недавнем инциденте внутри всё отвратительно сжалось, подкатила тошнота. Да как этот капитан Барроу посмел даже думать о том, чтобы допрашивать её дочь!

Эвелин быстро вышла из спальни. И в тот самый момент, когда она оказалась в холле, улыбка исчезла с её лица, а сама Эвелин чуть не рухнула без чувств. Ей так не хотелось впутывать Эме в эти пугающие и опасные военные игры! Но она стала любовницей Джека, подвергнув свою собственную дочь чудовищной опасности. Одно дело — поставить под угрозу себя, и совсем другое — рисковать жизнью Эме.

Да и Джек ещё не оправился от тяжелых травм… Неужели он по-прежнему находился в туннеле, скрываясь от людей Барроу? Или как-то ускользнул из имения? И как он мог это сделать, раненый, пешком? По крайней мере, с ним были его карабин и кинжал. Его оружие исчезло из комнаты.

Эвелин повернулась к лестнице, и в этот самый момент торопливо подошел Лоран.

— Как она? — спросил слуга.