Капитуляция в брачную ночь

Его взгляд был прикован к ее рту. Эммилин неосознанно высунула кончик розового языка и облизала нижнюю губу. Он сглотнул и перевел взгляд на ее грудь.

– Ты хотела прийти ко мне, дорогая? – вкрадчиво спросил он, растягивая слова и снова глядя ей прямо в глаза.

Эммилин энергично замотала головой из стороны в сторону, не в силах вымолвить ни слова. В горле пересохло, язык не повиновался.

– А я все же думаю, что хотела. – Он дерзко улыбнулся. – Твои соски напряжены и жаждут ласки. У тебя по коже бегут мурашки, так тебе хочется моих поцелуев. Я думаю, что ты пришла ко мне, гонимая любопытством узнать, так ли я хорош в постели, каким был мой поцелуй в церкви.

Эммилин подавила готовый вырваться стон.

– Но…

– Но? – спросил он, беря ее за руку и притягивая к себе.

Она ждала, что он ее поцелует, но Пьетро неожиданно прикусил кончик ее большого пальца. Эммилин пронзило такое острое желание, что у нее подкосились ноги. Ее разум затуманился. Она онемела.

– Но ты девственница, – хрипло продолжил он.

Неужто у нее на лбу сияет это слово?

– И ты бережешь себя для того, кого полюбишь? – продолжал допытываться он, отпустив ее руку. – Но все это напрасно, раз ты вышла за меня замуж, – сердито закончил Пьетро.

Он снова задумчиво посмотрел на нее.

В его вопросе прозвучала злость, и Эммилин не понимала почему.

– Как это возможно, чтобы подобные тебе женщины существовали в наше время?

– Подобные мне? – переспросила она, удивляясь собственному спокойствию.

– Девственница в двадцать два года! Уму непостижимо! Отец заковал тебя в пояс верности? Построил глубокий непроходимый ров вокруг Аннерсти?

Эммилин отрицательно покачала головой:

– Ни то ни другое.

– Стало быть, ни мужчины, ни секс тебя не привлекают?

Эммилин сморщилась и покраснела.

– Вероятно, нет.

– Реакция твоего тела на меня говорит об обратном.

– Тебе показалось.

Пьетро ухмыльнулся.

– Осторожнее, миссис Морелли. Одно прикосновение, и ты растаешь в моих руках. Представь, что я распял тебя у стены и целую так, словно хочу чего-то большего…

Услужливое воображение Эммилин немедленно нарисовало картинку. К собственному изумлению, она поняла, что жаждет этого.

– Уверена, что разочарую тебя. Куда мне до твоих женщин, – возразила она, внутренне сжавшись от собственной прямоты.

Пьетро ничего не ответил. Вместо этого он приспустил рукава платья, обнажив ее грудь. Перед его взором предстали небольшие, но упругие грудки с розовыми бутонами сосков.

– К ним когда-нибудь прикасался мужчина?

Она отрицательно покачала головой, прикусив нижнюю губу.

– Ты хочешь, чтобы я сделал это? – хрипло спросил он.

Эммилин почувствовала, как увлажнилось ее лоно, и молча кивнула. Он тихо засмеялся и, опустив руки ей на талию, притянул к себе. Сквозь тонкую ткань платья Эммилин почувствовала его возбуждение. Он был твердым как гранит.

– А я и думать не смел, что это приглашение, – произнес он с сардонической усмешкой и, быстро наклонившись к ее груди, захватил губами розовый сосок, обводя его языком.

Эммилин вскрикнула от удовольствия. Однодневная щетина мягко покалывала нежную кожу груди, влажный язык нежно ласкал набухший сосок – ощущения были не сравнимы ни с чем. Она действительно таяла от его прикосновений. Все тело Эммилин горело от вожделения. Пьетро разбудил в ней так долго дремавшее женское начало. Разум перестал функционировать. Плоть разбушевалась, требуя продолжения.

Пьетро отпустил сосок, и Эммилин протестующе застонала. Но он ладонью обхватил ее грудь и продолжил ласкать сосок большим и указательным пальцем. А сам приник к ее рту в неистовом поцелуе.

– О боже, пожалуйста… – простонала Эммилин в его рот, сама не зная, о чем просит.

Неожиданно Пьетро отпрянул от нее, прервав поцелуй и ласки. Его грудь бурно вздымалась, губы были плотно сжаты. Эммилин уставилась на него затуманенным взглядом. Она не понимала, почему он остановился. Внутри ее клокотала огненная лава неудовлетворенной страсти.

– Отправляйся к себе, Эммилин, – резко сказал он. – Девственницы меня не интересуют. – Он отвернулся и прошел внутрь спальни, взяв с прикроватного столика стакан с виски. Эммилин совершенно растерялась от такой разительной перемены.

– Прости, – тихо сказала она.

– Не стоит извиняться, – ответил он, пожимая широкими плечами.

Его волосы были взъерошены. Интересно, это она сделала?

– Я… я не думала извиняться, – с чувством сказала она. – Я не поняла, почему ты остановился. Я не…

Он грубо перебил ее:

– Я не хочу с тобой спать. Это осложнит ситуацию и не принесет мне никакого удовлетворения.

Эммилин шумно втянула в себя воздух, словно он дал ей пощечину.

– Не обижайся, – проворчал он. – Я привык иметь дело с более опытными любовницами.

Огромное унижение затмило остатки страсти. Развернувшись на каблуках, Эммилин стрелой помчалась по коридору. Только добравшись до своей комнаты, она увидела, что ее грудь по-прежнему обнажена.

Пьетро сидел тупо уставившись в стакан с янтарной жидкостью.