Капкан

– Да, – улыбаюсь, целую его быстро в щеку и отстраняюсь. Он ловит меня и заключает в объятья.

– Нет, я хочу с тобой спать, – ворчит он. – Я соскучился по тебе, – целует в губы, – а ты оставляешь меня спать одного на диване.

– Вообще-то, я там собирался спать, – возмущенно говорит Игорь.

– Если только я буду спать с Машей, – утыкается в шею. – Ну, котенок, ну пожалуйста, – мурлычет мне на ухо.

– Марк, – отстраняюсь, – не могу, неудобно перед мамой.

Марк протяжно стонет. – Скорей бы утро, – касается моих губ своими.

– Ты устал с дороги, отдыхай. Спокойной ночи, – целую и иду в свою комнату.

***

Все утро мы с мамой находимся в больнице, а Марк провожает Игоря в аэропорт. Состояние отца по-прежнему критическое. Он до сих пор в реанимации. Врачи ничего конкретного не говорят. Я пытаюсь поддержать маму. Она стойко держится, но печальные глаза выдают ее.

Ближе к полудню за нами заезжает Марк, и мы возвращаемся домой. По дороге мама предлагает затопить баню. Марк с большим энтузиазмом принимает ее предложение, говоря о том, что забыл, когда последний раз парился. По приезду он идет колоть дрова, а мы с мамой готовим обед. Я изредка поглядываю в окно, любуясь своим мужчиной.

Звонит домашний телефон. Трубку поднимает мама. Тишину в доме разрывает душераздирающий крик. Сердце на миг замирает, а по спине пробегает холодок.

***

Если бы не Марк, я не знаю, как бы мы справились со всеми хлопотами, связанными с похоронами. Мама в ужасном состоянии, и я постоянно нахожусь рядом с ней.

После поминок я укладываю ее спать. Удостоверившись, что она спит, целую в висок и иду прибирать со стола.

– Ты уже все собрал. Спасибо, – благодарю Марка. – Сейчас я быстро помою посуду и… – к горлу подступает тошнота, кружится голова. Хватаюсь рукой за стол.

– Маш, что с тобой? – Марк подбегает ко мне. В глазах темнеет. Тело становится ватным.

– Что-то голова кружится…

Темнота…

– Котенок, что с тобой? – открываю глаза и вижу взволнованное лицо Марка.

– Я не знаю, – растерянно смотрю на него, потом взглядом окидываю свою комнату.

– Ты потеряла сознание, – нежно берет мою руку и целует, – у тебя что-то болит?

– Нет, – еле слышно отвечаю. В горле пересохло. – Пить, хочу пить, – пытаюсь подняться, но Марк меня останавливает. В комнату заходят женщина-врач и мама. Испуганно смотрю на Марка. Он встает, уступая место возле меня доктору.

– Что вас беспокоит, молодая леди? – шутит врач, улыбаясь.

– Хммм… – прочищаю горло, – ничего. Мам, зачем вы…

– Доченька, ты нас напугала, – мама вытирает глаза, – упала в обморок. Хорошо, что Марк успел тебя подхватить. Пусть врач тебя осмотрит.

– Вы, пожалуйста, выйдите все из комнаты, а я побеседую с больной и осмотрю ее, – добродушно говорит женщина. Мама выходит, но Марк задерживается в дверях. Смотрит на меня, я киваю ему, и он оставляет нас одних.

– Итак, Машенька, что случилось с вами? Как часто у вас головокружения?

– В первый раз, – врач что-то записывает.

– А вас последнее время не тошнило?

– Нет, – мотаю головой.

– Хорошо, так и запишем. А задержки у вас нет случайно? – мило улыбается.

Я лихорадочно начинаю подсчитывать. Ничего не соображаю.

– Я была у гинеколога, если вы об этом. У меня проблемы с яичниками, и он назначил мне лечение, – отворачиваюсь, вспоминая, что совсем забыла принимать лекарство. Надо будет опять сходить на прием, мысленно делаю себе заметку. – Врач мне сказал, что при моем воспалении беременность практически невозможна. У нас горе, папа умер. Я переволновалась. Ну и до этого был стресс. Думаю, все это от нервов, и все пройдет, – неуверенно пытаюсь улыбнуться.

– Думает она, – ворчит доктор, – может и нервы, но обследоваться надо. Не нравится мне все это, – откладывает ручку и задумывается о чем-то. – Бледная вы, милочка, очень, – щупает мой пульс, – давайте я вас послушаю и измерю давление, – задираю футболку, она слушает. – Не дышите, дышите, – делаю, как она велит. – Хорошо, легкие чистые, – надевает рукав и измеряет давление. – Так, а вот давление очень низкое. И это не есть хорошо. Сейчас я вам выпишу успокоительные, но… – заходит Марк, – завтра вы должны сдать анализы, ну знаете, чтобы быть точно уверенными, – собирает в сумку тонометр, – исключить там малокровие и… – Марк ахает и бледнеет. Врач встает и подает Марку листок. – Вот эти анализы надо сдать завтра утром, а потом ко мне на прием, – дрожащими руками он берет листок. Врач выходит.

Марк садится рядом со мной, но в глаза не смотрит. Запускает руку в волосы и хаотично тормошит их. Нервничает.

– Марк, не переживай. Это всего лишь нервный стресс, – улыбаюсь, – со мной все будет хорошо. Правда.

Он поворачивается ко мне, и я вижу, что его глаза блестят от непролитых слез.

– Котенок, я… – замолкает, – я не переживу, если с тобой что-то случится. Завтра поедем, сдадим анализы, – вздыхает, – или сразу давай в Омск, там обследуешься, – с надеждой на мое одобрение говорит он. Я стону.