Капкан для гончей

– Бог с вами, госпожа, – напугалась девушка, бросаясь к хозяйке. – Я честь свою берегу, кто б ни зарился. Зачем же вы так-то о своей Бесс? Ну, подумаешь, в углу потискались да в шейку почмокались – это ж разве грех? А на большее он пускай и не рассчитывает. Я ему так и сказала, и вы, госпожа, уж маменьке того… не пишите об нас с Томом! А то вы мою мамашу знаете: ведь с нее станется прямо сюда заявиться да устроить мне головомойку.

– Было бы полезно, – буркнула Нэрис, про себя подумав, что некоторым, например, и законный брак грешить не дозволяет. Тьфу ты, что ж за напасть! Этак Бесс, которая младше ее на несколько лет и которая еще даже не просватана, скорее узнает о прелестях семейной жизни, чем ее замужняя хозяйка. Леди Мак-Лайон почувствовала укол зависти и, тут же устыдившись, взяла себя в руки: – Ладно уж, ничего ей о тебе писать не буду. И за это у меня к тебе просьба…

– Все, что пожелаете, госпожа, – с готовностью закивала служанка, расцветая улыбкой.

– Это правильно, – фыркнула, не удержавшись, Нэрис. – Скажи-ка мне, твой младший братик Шон читать умеет?

– Ежели печатными буквами да по слогам, то, пожалуй, разберет, – подумав, протянула Бесс. – Но не наверняка. Ему ж всего десятый год!

– Нет-нет, что плохо читает – это как раз хорошо, – замахала руками девушка. – Я тут черкну пару строк, отдельно запечатаю, вложишь в свое письмо, как родным писать будешь. И надпишешь, что, мол, для братца… Я тебе продиктую, куда его надо будет положить.

– Бог с вами, – скуксилась непоседливая служанка, оглядываясь на дверь. – Да никак вы забыли, что не в ладах я с грамотой-то! Вы уж лучше сами от меня пару строчек черкните.

– Еще чего! – Нэрис сделала строгое лицо. – Хочешь и дальше тут развлекаться – изволь мне к вечеру написать хоть какое письмишко, пусть хоть на три строчки. А то… – Она с намеком заиграла бровями.

Бесс тяжело вздохнула:

– Экая вы, госпожа. Уж ладно, будет вам письмо. Вам же разве откажешь?

– Не подлизывайся, – краем губ улыбнулась леди, снова склоняясь над листом бумаги. – Иди уж, шалопайка. И не забудь повязку Томасу поменять, он, может, ручонками-то и шустро шевелит, но еще не совсем здоров. Так что не увлекайтесь.

– Да бог с вами, госпожа! – Бесс направилась к двери. – Я ж понимаю. А повязку я ему еще с утра поменяла. И не смотрите так-то укоризненно, вовсе я не к Тому иду. Он только что в деревню ушел. Тоже мне, раненый! Не иначе как по бабам. Раз уж тут не обломилось…

– Бесс!

Последнее восклицание ушло в пустоту: служанка уже упорхнула из комнаты. Вот ведь легкомысленное создание! А как же тот норманн, на которого она еще вчера утром такие надежды возлагала, чуть ли не о замужестве думала? Вертихвостка. Нэрис осуждающе, хотя и с улыбкой, покачала головой и отложила письмо. Так, для родителей расстаралась: и благополучно все, и замок большой, и соседи благожелательные, и супруг радует. Зачем людей расстраивать? А то ведь папа как узнал бы и про убийц и про привидений, – сам себя бы с потрохами съел, что так в выборе жениха ошибся. Это еще про маму если не вспоминать. Нет уж! Все у нас чинно-мирно-благополучно, всем бы так, за сим остаюсь, ваша любящая дочь… и так далее. Хватит, пожалуй. И так аж почти целый лист исписала.

Она прибрала письмо в ящичек с письменными принадлежностями, набором перьев и чернильницей; ящичек, подумав, задвинула под кровать и подошла к окну. Ну что за прелесть – второй день не погода, а праздник! И какой отсюда вид на залив! Уж не думала не гадала, что так повезет – пускай и в Хайленд переехала, а все равно вот он – берег! Красота-а-а… Вон, кстати, и Томас у ворот с кем-то ругается. Наверное, очередной оскорбленный родственник какой-нибудь девицы. Ну что за шалопай! И когда только успевает?

Девушка улыбнулась и, сняв со спинки стула теплый плащ, набросила себе на плечи. Подумав, вынула из сундука грубые ботинки – там небось грязно, неделю дождь лил, за два-то дня не высохнет. Неизящно, ни разу не утонченно, зато удобно. И в случае чего не замерзнешь да ноги не промочишь. Она взялась за ручку двери. Надо бы кликнуть Бесс. Одной по незнакомым местам гулять как-то не полагается. Нэрис снова бросила взгляд в окошко: там по голубому небосводу плыли легкие белые облачка, солнце пускало озорные солнечные зайчики, вода в заливе переливалась серебристой ровной чешуей, мягко колыхались камыши у берега. А-а, да ну их, эту Бесс и эти приличия! Только отобедали, белый день на дворе, да еще какой пригожий – грех в замке сидеть затворницей! А Бесс единственно о Томасе и думает, только прогулку портить. Нэрис решительно распахнула дверь, запахнула плащ и, загребая тяжелыми подошвами ботинок по полу, спустилась вниз.