Капкан из серебра с эмалью

– Так, девочки. – Стас положил руку на плечо жены, обнял и слегка на нее оперся. – Нам нужно продержаться пять минут. Идем на веранду, встаем за выступ стены, у Кости только два патрона…

Стас не хотел говорить девушкам, что Зарецкий подготовил дом к подрыву и лучше выйти на открытое пространство – так больше шансов выжить, не попав под рухнувшие потолок и стены. Пока майор не ощущал запаха газа, поднимавшегося из подвала, но был уверен, что Фермер сейчас трудится над бомбой. Тот, судя по всему, не утратил хладнокровия. Он не отправился мстить майору и охотиться на его женщин. Расставив приоритеты, Константин решил прихлопнуть всех одним махом. Из дома, возле которого гуляют два зубастых пса, москвичам все равно не выбраться.

– Идите, девочки, быстрее.

– Что значит – идите?! – возмутилась Янина. – А ты?.. Опять?!!

Стас пристально посмотрел на жену. Наспех, в двух словах, не объяснить, что следователь не имеет права упустить убийцу: Константин, знающий здесь каждую тропу, способен ускользнуть за взрывом от полиции, а Гущин позже изгрызет себя упреками. Ведь где-то продолжают гибнуть женщины, в мундирах и без оных.

– Старший лейтенант, выполняйте, – не отрывая взгляда от любимого лица, приказал майор. И отпихнул от себя жену: – Идите. Быстро!

Марина перехватила Яну поперек талии и почти силой поволокла ее к террасе.

Гущин стиснул зубы, в два шага приблизился к накрытому столу, взял с него хрустальный графин с гранатовым соком и выплеснул на пол содержимое. Вооружившись пустой посудиной, майор торопливо поковылял к лестнице – одна минута из отпущенных пяти истекла. Собаки на дворе еще не гавкали, приветствуя хозяина, и, значит, Фермер еще в доме.

Спускаться получилось легче – майор припомнил золотое детство и съехал по перилам вниз. Но не рассчитал инерцию и едва не поплатился, перелетев на пол: раненое бедро отреагировало на шлепок ступни, и Гущин приказал себе: «Геройствуй в меру! С обмороком от болевого шока ты здесь никому не нужен!»

Майор прислушался: из подвала доносился едва слышный звук выплескивающейся воды. «Он разливает бензин из канистры?» – предположил следователь. Похоже, приготовления к подрыву закончены, Фермер сейчас выберется из подвала.

Запал из свечи он вряд ли будет мастерить. Дом не заполнен газом, Зарецкий использует что-то другое. Подожжет дорожку из бензина или положит под вырванный газовый шланг мобильный телефон со снятой крышкой, а когда выберется из дома, то позвонит, и телефон сработает как детонатор.

Майор не знал, что предпримет хитроумный душегуб, но был уверен: планов у Кости – громадье. Под каждый случай заготовлен.

Стас потянул ноздрями воздух… Запах газа уже ощущался, то есть шланг отопительного прибора выдернут, и бойлерная постепенно превращается в огромную бомбу.

Майор вжался в стену возле лестничного проема. Теперь снизу не раздавалось ни звука, но Гущин почти не сомневался – убийца осторожно поднимается из заполняющегося газом подвала. Даже имея возможность уйти из дома через другую, подвальную дверь, Зарецкий наверняка попробует использовать оставшиеся пули по прямому назначению. И собаки все еще не гавкают, подтверждая догадку.

«Он правша, пистолет держит в правой руке, брать надо чуть выше пояса, промахнусь по руке с пистолетом, хотя бы под дых графином врежу». Станислав Петрович приводил в порядок нервы, воображая схватку с вооруженным серийным убийцей, расписывал ее, словно схему обычных следовательских мероприятий.

К сожалению, он не мог держать руку с графином вытянутой для замаха – боль от раны усилилась, правая рука совсем паршиво слушалась. А как левша майор был абсолютно безнадежен. И потому придерживал графин под донышко левой ладонью на уровне живота и ждал момента, когда из-за выступа стены раздастся хоть какой-то шорох – дыхания или шагов. В кромешной темноте придется бить на звук.

Но Фермер знал все, так сказать, узкие места своего дома. Конечно же, убийца надеялся, что раненый интеллигент сейчас обнял двух всхлипывающих женщин и сидит где-то тихоньким мышонком – очкарик не производил впечатления крепкого орешка. Но надо помнить, что одна из женщин была старшим лейтенантом, а Гущин уже доказал способность драться до последнего вздоха. И потому из темного лестничного провала Зарецкий выпрыгнул как черт из табакерки! Причем конкретно на майора, поджидавшего его за выступом стены у лестницы. Константин вычислил, где его может поджидать засада, и метился дулом пистолета в живот противника. Если дуло воткнется во что-то мягкое, останется лишь нажать на спуск и выстрелить в упор!

Но дуло встретилось с графином. Скользнуло по стеклянному боку и ушло в сторону, а палец изготовившегося Фермера на курок таки нажал.

Выстрел рявкнул почти под носом Гущина! Но майор смог удержать графин в раненой руке, а Зарецкий немного потерял равновесие – соскользнувший со стекла пистолет потянул его за собой, – Фермер навалился на сыщика и буквально расплющил того о стену. Ударом колена попал по ране на бедре! Локтем левой руки нажал на кадык!