Капкан любви

Тедди подслушала разговор Мелиссы и Джека — они сравнивали достоинства Пьеро делла Франческа и фра Анжелико. Не в первый раз Тедди подумала, как же мало она знает Джека Делавиня. Ей следовало бы записать это на обратной стороне почтовой марки как свой большой, откровенный секрет. Джек был заместителем директора «Хэйз Голдсмит», тридцати восьми лет, разведен, детей не имел... вот, в сущности, и все. В чем-то она знала его меньше, чем большинство других мужчин и женщин, данные о которых были записаны в компьютерной базе ЭРК. Тедди совсем не знала его, но, тем не менее, у нее было чувство, что она очень хорошо его знает.

Ближе к вечеру Матти извинилась перед гостями, сказав, что ей нужно посетить деревенскую церковь и доставить туда цветы для воскресной службы. Тедди вызвалась помочь, но Матти не согласилась, объяснив свой отказ тем, что оставляет Тедди вместо себя за хозяйку, чтобы позаботиться о гостях. Четверо молодых людей решили развлечься игрой в крокет. Это могло бы выглядеть как идиллия, как английская сцена конца лета — две стройные пары, одетые в белое, гоняют мяч по безукоризненно ухоженной зеленой лужайке под лучами заходящего солнца, одобрительно выкрикивая друг другу: «Хороший удар, старина!» и прихлебывая «Пиммс» из высоких стаканов. Это могло бы выглядеть как картинка из кинематографа.

Но ничего этого не было. Небо было серым, затянутым предвещающими дождь облаками. Чарльз и Джек были одеты почти одинаково — в древние вельветовые брюки, такие старые, что их настоящий цвет давно был неразличим, и потертые, вылинявшие рубашки. Мелисса была одета в стиле синего чулка — в длинную, бесформенную серую юбку, толстое черное трико, черный свитер с закрытой шеей и самый старый твидовый пиджак Чарльза, чтобы защититься от холодного ветра, разгуливающего по лужайке для крокета. Тедди думала, что Мелисса оделась еще хоть как-то элегантно, тогда как сама она выглядела настоящей оборванкой. Она была в старых джинсах в обтяжку, которые держала у Матти для подобных случаев, и желтом шерстяном свитере, купленном ее бабушкой не меньше, чем двадцать лет назад. Тедди любила старую одежду, но признавала, что этот свитер так стар, что им побрезгует даже моль. Джинсы, напротив, выглядели по последней моде, но Тедди не сознавала этого. Они были линялого бледно-синего цвета, местами переходящего в белый, и разодраны на коленях.

Вся четверка вместе составляла странную картину. Они не пили «Пиммс» — они пили из кружек обжигающий кофе, который приносила миссис Бартон, добавляя в кофе виски Чарльзу и Джеку, но не делая подобного одолжения дамам. И они не восклицали: «Хороший удар, старина!». Две женщины играли против двоих мужчин, и каждый раз, когда Чарльз выбивал мяч Тедди с поля или Тедди вышибала мяч Чарльза на милю прочь, они кричали друг другу «Ублюдок!» или «Дохлая старая корова!» — предел английской благовоспитанности.

Постепенно дух соревнования овладел всеми. Когда Тедди с Мелиссой победили, они кинулись друг другу в объятия, крича и вопя, словно пара форвардов «Вест Хэм» после забитого гола. Джек и Чарльз сдались, досадуя и бормоча о том, что женщины жульничали и вообще им просто повезло.

Когда Матти вернулась из церкви, было позже семи часов вечера. Тедди с гостями уютно устроились перед камином в маленькой гостиной, все еще споря о том, по правилам ли был выполнен удар Мелиссы в последние ворота. Матти остановилась в дверях и с улыбкой покачала головой.

— Я никогда не думала, что буду говорить так, но младшее поколение опустилось до уровня собак, — с притворным гневом сказала она. — Скоро ужин, а я никогда еще не видела такого сборища оборванцев!

Джек и Мелисса взволнованно вскочили на ноги. Они впервые были в Грейт Вишфорде и пока еще не привыкли различать, когда Матильда Винингтон-Смит говорит серьезно, а когда притворяется. Чарльз и Тедди, хорошо знавшие старую леди, встретили ее слова гораздо спокойнее.

— Бабушка, дорогая, ты хочешь, чтобы мы оделись к ужину? — спросила Тедди, покачивая босой ступней ноги в драных джинсах, закинутой на подлокотник кресла.

— Я настаиваю на этом! — свирепо ответила Матти, а затем с улыбкой объяснила Мелиссе и Джеку. — Это не для моего удовольствия, понимаете, это для миссис Бартон. Она очень серьезно относится к своей стряпне, будет лучше, если мы оденемся соответственно.