Капкан любви

Тедди просмотрела памятку. Она предназначалась только партнерам «Стейнберг Рот» и содержала список сотрудников, представленных для выборов в партнеры. Имя Майкла Мичинелли стояло четвертым в списке. Оно было обведено жирным черным кружком, к нему тянулась стрелка от приписанного рукой сообщения: «Видишь это место, Кандида? У нас с тобой другие планы на этого парня — добьемся, чтобы он совсем озверел, ладно? А когда у него пойдет пена изо рта, спустим его на ДО».

Тедди еще раз прочитала памятку. В ней не было никакого смысла. Она явно предназначалась Кандиде, но почему? Кто-то в «Стейнберге» считал, что Кандиду заинтересует, кто представлен в партнеры, но почему выделен только Майк? Это не мог быть Фиц — Майк говорил Тедди, что Фиц поддержит его на выборах. И что означало ДО? Тедди не могла вспомнить такого сокращения среди принятых в «Стейнберге». В любом случае, будущее Майка больше не интересовало Тедди. Она почти уже опустила бумагу в резак, но передумала, свернула ее и спрятала в карман. Тедди не намеревалась мстить Майку, но подумала, что не понадобится. Перед уходом она сунула остатки бумаг в резак, проследив, чтобы он выбросил из себя нечитаемые мелкие обрывки. Кандида убила бы Джулию, если бы заметила, что поднос резака оставлен полным на выходные.

Тедди уже выходила из кабинета, когда раздался телефонный звонок.

— Компания Эштон-Редмейен, чем могу быть полезна? — подняла она трубку.

— Тедди — это ведь Тедди, да? Это Джек Делавинь.

— Ох, Джек. — Тедди не знала, что сказать, и жалела, что не ушла на несколько минут раньше. — Я только что вернулась из Парижа.

— Значит, вы не видели моих сообщений?

— Сообщений? Нет. — Тедди надеялась, что ее голос прозвучал не слишком фальшиво.

— Послушайте, мне необходимо поговорить с вами, но я не могу отсюда. Будет ли удобно, если я позвоню вам домой?

Плечи Тедди опустились в отчаянии. Слава Богу, что в обиход еще не введены видеотелефоны. Было очевидно, что Джек передумал и хочет встретиться с ФРЖ. Ну и невезуха.

— Я полагаю, что удобно, — не могла же она отказать, — номер 727... — но она могла бы, совершенно случайно, дать ему неверный номер. Нет, не могла бы. Тедди глубоко и страдальчески вздохнула. — 727-6643.

— Спасибо. Можно, я позвоню сегодня вечером?

— Да, конечно. Я вернусь домой через полчаса и останусь там на весь вечер.

— До вечера.

Закон подлости — думала Тедди при возвращении домой, смирившись с неизбежным. Как только дела пошли так хорошо, Джеку Делавиню понадобилось поставить туда свою проклятую ножищу. Она обдумывала, как ей без особой лжи описать Джека Полу Драйверу, чтобы тот поменьше стремился нанять его. Тедди не могла сказать, что он некомпетентен, она не могла сказать, что он ненадежен. Возможно, она могла сказать, что он — человек недостойный, но как это доказать, не раскрыв всю историю с Кандидой? Джека не удавалось представить негодяем. Тедди чувствовала себя все более неудобно, думая об этом. Ладно, она не будет об этом думать до его звонка, а при некотором везении, его телефон может оказаться не в порядке. Мало ли что...

Вернувшись домой, Тедди сразу же позвонила в «Сен-Симон» поговорить с Кристианом, и узнала, что тот выехал из отеля. Тедди не так хорошо владела французским, чтобы понять, выехал ли он на квартиру или уехал на выходные. В последнем случае он вернулся бы в отель в понедельник, но служащий, кажется, так не считал. Тедди решила, что неверно поняла его. Может быть, Кристиан еще позвонит ей. Она чувствовала, что может долго проговорить с ним, но в доме еще ничего не было готово к приезду Матти. Тедди наметила несколько беспорядочный маршрут — в субботу ленч в «Бельведере», посещение новых залов Национальной галереи, которые Матти жаждала увидеть, и ужин с Чарльзом в «Ле Сакье». В воскресенье Матти хотела пойти на заутреню в собор Святого Павла, а вечером вернуться на поезде до Сэйлсбари, отправляющемся в четыре тридцать. Следовательно, у них оставалось время не спеша посидеть вдвоем за ленчем. Тедди поставила свежие цветы в спальню для гостей, тщательно развесила полотенца, положила новое мыло, поставила графин и стакан для воды. Закончив домашние дела, она бесцельно слонялась по дому, дожидаясь звонка Кристиана. В десять вечера она налила себе глоток вина и поставила компакт-диск с записями Жоржа Мустаки. Когда началась «их» песня, зазвонил телефон.

— Кристиан?! — взволнованно схватила трубку Тедди.

— Нет, это Джек. Джек Делавинь.

— Ох, Джек... — Тедди не сумела скрыть разочарование.

— Извините, Тедди. Вы ждали другой звонок?

— Не то, чтобы ждала, нет. Просто надеялась. Что я могу сделать для вас, Джек?

— Ну, не знаю, как и сказать. Я всего лишь хотел поговорить с вами. Я знаю, что у меня нет никаких прав... я вспоминал вас и подумал — не пойти ли нам куда-нибудь вместе, поужинать или что-нибудь в этом роде...

Он говорил нерешительно, Тедди не могла поверить, что это был тот же уверенный, владеющий собой человек, с которым она встречалась на прошлой неделе в Гросвеноре.