Капкан на демона

– С… самолет взорвался! – выдохнул он судорожно. – Прямо на в… взлете!..

– Не на взлете! – Рядом с ними вдруг вырос юноша в бейсболке. – Не на взлете, мать его!!! А в конце полосы! Черт!..

– Как же это, а?! – обиженно спросил толстяк.

А юноша сплюнул под ноги:

– Рейс тринадцать двадцать пять, Киев – Симферополь. А мне в Москву. – У него дрожали руки. – Пойду свой билет сдам. Ну их на фиг, такие полеты!..

У касс и впрямь уже выстроились первые желающие сдать билеты на другие рейсы. Тужилов отпустил толстяка и инстинктивно двинулся туда, но резко повернул к окнам, выходившим на летное поле, ввинчиваясь в толпу железными плечами. Шокированные люди даже не огрызались, поддаваясь его напору. Наконец он уткнулся в стекло. Место катастрофы сразу обозначилось вдалеке густыми клубами черного дыма с красными прожилками. Там уже стояли пожарные машины, похожие издалека на сгрудившихся жуков-солдатиков. Какие-то обломки горели, далеко выбрасывая языки пламени. Тужилов присмотрелся и понял, что это моторы самолета. Турбины, отломившиеся от крыльев… У него резко похолодело в животе. Он взял Веру за руку и отошел с ней в сторонку.

– Нельзя было нам садиться в тот самолет, – сказала Лученко, не дожидаясь вопросов. Она была очень бледной. – Мы погибли бы. Вот я вас и… Задержала, как могла.

Тимур Борисович тяжело присел на корточки перед ней. Ноги его не держали.

– Как взорвался? Откуда ты могла знать?!

– Оттуда. Вы видели, что со мной творилось?…

Тужилов приоткрыл рот и вытаращил глаза. Вот эта крапивница, покраснение кожи и пупырышки – сигнал о том, что самолет взорвется?! Чушь, чушь. Не может быть! Сказки!..

– Ты что, почувствовала?

– Вроде того.

– Врешь…

Вера посмотрела в сторону. Суматоха в аэропорту нарастала.

– Надо было вас отпустить, да? Тогда бы вы мне поверили?

Появилась бледная Лариса, увидела их и торопливо подошла. Вера с облегчением вздохнула: не улетела все-таки, не успела на посадку. Зато выжила… По девушке было понятно, что она уже видела это. Она со страхом и изумлением смотрела на Веру. Слышала последние слова?

– Что там? – спросил ее Тимур Борисович.

– Самолет… Наш рейс… В самом конце взлетной полосы… Горит… – Ларису трясло, она села на ступеньки и прикусила губу. Закрыла глаза, но все еще видела пылающие куски самолета на взлетной полосе, слышала вой сирен, очень ярко представила людей внутри – превратившихся в обугленные, разорванные куски плоти. И себя среди них.

Тужилов мельком скользнул взглядом по ее расширенным глазам и сказал Вере:

– Нам надо поговорить.

Его первый страх прошел, он взял себя в руки, и остались лишь вопросы. Откуда у Лученко, девятнадцатилетней соплячки, дар предчувствия? Что именно она ощущала? Можно ли это использовать?

Вера тоже глянула на Ларису, Тужилов все понял, они зашли за колонну.

– Ну? Не томи.

«Он все равно не отстанет, надо сказать что-нибудь…»

– Эксперимент физиолога Гершуни. Помните?

Преподаватель удивился.

– Ну, помню. И что?

– Я провела этот эксперимент на себе.

– При чем тут… Погоди. Ты хочешь сказать, что…

Он вспомнил этого физиолога, перед внутренним взором появилась страница из энциклопедии: Гершуни Г. В., родился в начале двадцатого века, член-корреспондент Академии наук… Так… Ага, вот: основные работы по адаптирующему влиянию симпатической нервной системы на нервно-мышечную функцию и по физиологии органов чувств, главным образом органов слуха… Награжден орденом… Ввел понятие «субсенсорная область», для обозначения фактов воздействия на поведение неосознаваемых раздражителей; тождественно понятию «предвнимание»…

– У тебя что, развились субсенсорные ощущения? – с недоверием спросил Тужилов.

Знаменитый опыт физиолога Гершуни состоял вот в чем: испытуемого погружали в гипнотический сон, затем экспериментатор на мгновение включал звук, который не воспринимался человеческим ухом, например ультразвук. И одновременно отдавал приказ на пробуждение. Так повторялось много раз. В конце концов испытуемый просыпался уже только от одного звука, которого он не слышал, не осознавал, но каким-то непостижимым образом ощущал.

Гершуни утверждал, что в мозгу человека есть область, реагирующая на неслышимое и неощутимое. Это доказали и приборы: при звуке, сознательно не воспринимаемом человеком, менялась электрическая активность мозга. Эту область назвали субсенсорной, и неощущаемые раздражители тоже назвали субсенсорными. Во время опытов Гершуни условный рефлекс на неощущаемое вырабатывался и у бодрствующих – после серии опытов с гипнотическим сном.

– Ты выработала у себя условный рефлекс?

Вера не ответила и на этот вопрос. Все-таки какой у людей запас недоверчивости! Она ему жизнь спасла, а он с ней о науке.

– Извините, я спешу… – сказала она.

Но от Тужилова не так-то просто было отделаться.

– Постой! Мы не можем покидать аэропорт, – уверенно заявил он. – У нас спросят, почему не успели на посадку. Те двое ментов подтвердят твое странное поведение. Тебя заподозрят и могут задержать, ты это понимаешь?

Вера не ответила, только лицо ее застыло.