Капкан на спонсора

— Я не понимаю, Аверин-то здесь при чем?

— Он был любовником твоей жены, — выпалила я.

— Теперь понятно. Это он звонил в Сочи?

— Да, он. И был убит.

— Анфиса, я тебя очень прошу, не болтай глупостей. Я ничего не знал о рукописи, об Аверине и никого не убивал.

— А почему ты выдавал Нину за свою жену?

— Все очень просто, — вздохнул Козырев, наливая себе еще мартини. — Нина мне нравилась. Хорошая девушка. Но встречались мы редко, от случая к случаю. А тут еще Стелла затеяла эту поездку в Сочи. Понять не могу, на кой черт она ей сдалась? В общем, решили ехать, и вдруг накануне, часов в пять вечера, она звонит и заявляет, что отправляется на Селигер. У нас там домик в уединенном месте. Вернется через три недели. Зная ее причуды, я не стал возражать. А потом подумал: места в гостинице заказаны, паспорт жены у меня, самолет рано утром. Ну, я позвонил Нине, и мы уехали на юг. Можешь мне поверить, нам было хорошо вдвоем, пока… Я понятия не имею, как такое могло произойти. Врач сказал, что она очень испугалась чего-то и камнем пошла ко дну. Для меня это был настоящий шок. В первые часы я даже не соображал, что делаю. А потом понял, что все происшедшее выглядит подозрительно. И не стал ничего менять. Нину кремировали под именем моей жены.

— Но если твоя жена в то время была жива и здорова, как ты надеялся выйти из этой ситуации?

Козырев неожиданно засмеялся, но глаза его были холодными как лед, а усмешка жесткой.

— Я подумал, что это очень хороший повод послать жену ко всем чертям. Если у меня на руках есть свидетельство о ее смерти, особенно церемониться не придется. Дам ей денег, новый паспорт и пусть катится подальше. Я позвонил из Сочи и велел моим ребятам смотаться на Селигер и кое-что объяснить супруге. Но на Селигере ее не оказалось. Она туда просто не приезжала.

— А где же она? — очень по-дурацки спросила я.

— Понятия не имею. О ней не было никаких известий с того самого звонка накануне отъезда в Сочи.

— И тебя это не насторожило?

— Конечно, насторожило. Я не мог позволить разгуливать ей где попало, раз уж она кремирована несколько Дней назад, и провел следствие. Помнишь убийство Ганичева?

— Сына нашего мэра? Конечно.

— Ну так вот. Убийств на самом деле было два: погиб он и моя жена.

— А где труп? — проявила я интерес, пытаясь понять: пудрит ли Козырев мне мозги или все действительно так и было.

— Не знаю. Убийство совершили три наркомана, психи со стажем. Но один из них, придя в себя, опознал мою жену. Ребята здорово сдрейфили, решив, что это похуже сыночка мэра. В общем, труп они, спрятали, а сами рванули в бега. В доме была значительная сумма денег.

— А как ты узнал об этом?

— У меня свои источники.

— Но где же все-таки труп?

— Понятия не имею. Надеюсь, он не отыщется, иначе я окажусь в очень неприятной ситуации. Это все, что я знаю.

— А как же Аверин? А Колобок?

— Это еще кто? — нахмурился Козырев.

— Психоаналитик, которого посещала твоя жена.

— А, этот… и его тоже убили?

— Да, в подъезде, инсценировав ограбление.

— Так, может, это и было ограбление?

— А Аверин?

— Что Аверин? Он же попал в аварию, обычное дело. Просвещать Козырева на предмет того, что в аварию Ярослав Сергеевич попал уже будучи третий день мертвым, я не стала. У него и так есть причины от нас избавиться, а лишняя осведомленность — это, как известно, лишний повод. Я задумалась, разглядывая ковер под ногами, Козырев тоже молчал, потом вздохнул и спросил так, точно от моих слов зависело очень многое:

— Ты мне веришь?

— Конечно, верит, — влезла Женька, до того мгновения пребывающая в летаргии. Но на ее заверение Николай Петрович не отреагировал, продолжая смотреть на меня.

— Не знаю, — ответила я честно. — Мне бы хотелось верить, но… как-то все странно.

В этот момент в дверь постучали, и в комнату заглянул один из парней.

— Николай Петрович, — кашлянув, сказал он. — Никакой рукописи, весь дом перерыли.

— А можно я сама посмотрю? — попросила подружка. — Вдруг мальчики просто не представляют, что надо искать?

— Пожалуйста, — усмехнулся Козырев.

Женька торопливо поднялась и скрылась за дверью, а мы еще немного поговорили.

Если бы не убийство Аверина, я бы, наверное, не сомневалась в честности Николая Петровича. Уж очень искренним он выглядел. На ум пришли прежние сомнения: убийства Аверина и Колобка никак не напоминали работу киллера, может, действительно обошлось без Николая Петровича? Не сам же он втыкал ножи в спины, резал на куски жену и ее любовника, а потом огрел по голове Колобка? Нет, такой тип рук пачкать не будет. Но и его странное поведение в Сочи тоже настораживало. Выдавал человек свою любовницу за жену, невелика беда, а вот записать живую супругу в покойницы… В общем, к определенному выводу я так и не пришла. Козырев вдруг вспомнил про георгины.

— А почему труп вы искали именно в клумбе? Я почувствовала себя дурой, одно дело выдавать ценные идеи, сидя с Женькой в кухне, другое — объяснить здравомыслящему человеку, что да как.

— В романе труп спрятан именно там, ну мы и подумали: раз уж все так здорово сходится, может, и это сойдется?