Капкан на спонсора

— Валахов? — вроде бы не понял Козырев. — А… да, купил. Страшная гадость, по-моему. Ты знакома с этим типом?

— Немного. Только, если гадость, зачем же купил?

— Я ее выбросил, а купил для того, чтобы она случайно не попалась на глаза детям. Надо проявлять заботу о подрастающем поколении, а от этой дряни у детей может произойти расстройство нервной системы. Я бы все его картины купил да сжег, но он ведь плодовитый, еще намалюет, а с моей легкой руки в моду войдет. Так что купил самую мерзкую и от нее избавился.

На прощание Козырев посоветовал воспользоваться его предложением и съездить на озеро.

— Ну и нахал, — подивилась Женька, пританцовывая рядом. Разговор она слышала и теперь возмущалась. — Надо сдавать его ментам, вконец оборзел, поезжайте, говорит, на лесное озеро, там я вас и укокошу.

— Может статься, Козырев дело говорит, — проронил Роман Андреевич, пребывающий в задумчивости.

— В смысле укокошить? — вытаращила глаза Женька.

— В смысле отдохнуть вам надо в тихом месте, подальше от всяких психов.

Мы с Женькой переглянулись и принялись гадать, что означает звонок Козырева. Примерно через час вновь позвонили, трубку снял Роман Андреевич и с недовольной миной сунул ее мне. Причина недовольства выяснилась сразу: звонил Толик.

— Анфиса? Можешь сейчас приехать? Есть разговор.

— А что случилось? — испугалась я, потому что голос у Толика был такой, точно лежит он на смертном одре и вот-вот преставится.

— Пока ничего. Но я боюсь, что может случиться. Приезжай, я жду.

— Сейчас приезжать? — уточнила я.

— Конечно. И попроси приехать подругу, ее это тоже касается.

— Евгению?

— Конечно. — Толик вздохнул и повторил: — Жду.

— Едем, — сказала я.

— Едем, — кивнул Роман Андреевич.

— А ты зачем? — нахмурилась Женька. — Толик тебя не жалует и, очень возможно, говорить при тебе не захочет. А мне не терпится узнать разгадку всей этой истории.

— Узнаешь, — хмыкнула я и испугалась, потому что прозвучало это зловеще.

— В квартиру мне входить необязательно, — дипломатично сказал Роман Андреевич. — Подъедем, квартала за три до его дома вы выйдете и отправитесь к нему пешком. А там посмотрим.

Мысль показалась очень здравой, от Толика я пакостей не ждала, но кто знает… В общем, мы поехали. Роман Андреевич приткнул машину в соседнем дворе и остался в ней, мы с Женькой потопали ножками, строя различные предположения. Что-то Толик узнал интересное, не стал бы он просто так звонить, и голос у него взволнованный… А может, он это интересное знал с самого начала, а сейчас решил облегчить душу.

Я позвонила, дверь открылась, и мы увидели Толика. Выглядел он хуже не бывает. Не удивлюсь, если парень пил сутки кряду, то есть с нашей последней встречи, да и сейчас вроде бы был навеселе. Одет все в тот же халат и так же босиком, волосы взъерошены, под глазами черные круги.

— Проходите, — сказал со вздохом и отступил в сторону, пропуская нас в квартиру. Я вошла первой, открыла рот с намерением спросить еще раз, теперь уже не по телефону, что случилось, и тут что-то обрушилось на мой затылок с такой силой, что посыпались искры из глаз, а потом стало темно. Перед тем как рухнуть на пол и лишиться сознания, я успела подумать: «Какая же я дура». Очень мудрая мысль.

Какой-то странный звук давил на уши. Звук усилился причиняя настоящую боль, потому что голова моя была не головой, а колоколом, и кто-то настойчиво бил в него:

«Раз, два, раз, два, три». Вот черт. И все-таки, морщась от боли, я пошевелилась и даже смогла дышать, а вскоре в голове прояснилось настолько, что я сообразила: рядом кто-то говорит и я даже понимаю слова. А говорил Толик.

— Ты не сделаешь этого… — монотонно повторял он. — Я тебя прошу. Послушай меня, ты уедешь, сегодня же. Все будет хорошо. Я помогу тебе. Я сделаю все, что ты захочешь. Только, ради бога, держи себя в руках.

Я приоткрыла один глаз и увидела Женьку. Та сидела на полу напротив меня, привалившись к стене и вытянув ноги, глаза ее были вытаращены, а рот приоткрыт, отчего Женька малость походила на чокнутую, но в остальном выглядела вполне сносно, то есть точно была живой. Я так этому обрадовалась, что не уловила, о чем Толик говорил дальше, а напрасно: речь как раз шла обо мне.

— Если бы не эта стерва!.. — визгливо крикнул кто-то. Голос, как ни странно, женский, но видеть обладательницу этого голоса я не могла, она находилась справа от меня, а вертеть головой мне еще было не по силам. — Она очнулась, — зло сказала женщина, видимо имея в виду меня.

Может, не стоило мне торопиться? Кто-то сделал шаг, а Толик крикнул:

— Отойди от нее!

Перепугавшись, я открыла второй глаз, сфокусировала зрение и увидела… ноги, точнее: мужские замшевые башмаки дурацкого желтого цвета. Все ясно: я на полу, а со зрением проблемы, потому что лежу я на правом боку, прижимаясь щекой к ковровому покрытию, поэтому левый глаз видит хорошо, а вот правый не очень.