Капкан на спонсора

Все мои аргументы были исчерпаны, с тоской и отчаянием я смотрела на Женьку, видя, как на ее физиономии расцветает счастливейшая из улыбок.

– И когда пойдем? – вздохнув, спросила я.

– Сегодня, конечно. Чего тянуть?

Остаток дня мы готовились к экспедиции, или к высадке десанта, не знаю, на что наша затея больше походила (то есть знать я, конечно, знаю, но сказать не могу, большинство слов будет нецензурными).

В половине одиннадцатого, на всякий случай дважды позвонив в дом Козырева по телефону и не получив ответа, мы покинули мою квартиру в темных тренировочных костюмах и кроссовках, я несла две зачехленные лопаты (пришлось приобрести их в магазине «Садовод» и собственноручно насадить на черенки, приобретенные там же), Женька несла сложенную стремянку и фонарик. Стремянка хоть и небольшая, но довольно тяжелая и неудобная к тому же. А до дома Козырева от меня далековато. Через некоторое время Женька заныла и предложила меняться. Я согласилась только на фонарик, и после пятиминутной перебранки решено было ехать на троллейбусе. Разумеется, все обращали на нас внимание, и мне это не доставило ни малейшей радости. Мало того, какой-то тип предложил помочь и даже вышел вместе с нами из троллейбуса, Женька сказала ему на ухо несколько слов, и мужик убежал как ошпаренный.

– Здорово, – подивилась я.

– Надо знать свой народ, – выпятив грудь, заявила подружка, и мы ходко направились по улице Гороховой, от остановки оставалось минут пять прогулочным шагом.

Я, по понятным причинам, время не торопила, и к дому мы подошли, когда уже окончательно стемнело. Напротив горели два фонаря, и мы поспешили убраться от них в тень.

– Что дальше? – шепотом спросила я, прислоняясь к забору.

– Стой здесь, а я обегу дом по кругу, проверю.

Проверяла Женька не менее пятнадцати минут, вернулась воодушевленная, я бы даже сказала, счастливая.

– Местечко нашла, класс. С одной стороны задняя стенка гаража, с другой наш забор. Самое то.

С какой поры забор стал «наш», я выяснять не решилась, зная Женькину страсть к занудству. Достигнув нужного места, мы придвинули стремянку к забору, и тут в моем мозгу мелькнул последний проблеск сознания.

– Найдем мы этот труп, а пока будем звонить в милицию да пока они там раскачаются, Козырев его перепрячет. Ведь то, что в клумбе рылись, не скроешь.

– Не успеет, – заверила Женька.

– А вдруг он приедет, пока мы роемся?

– Чего ему здесь ночью делать? – отмахнулась подружка и первой полезла на стену. Ее устами да мед пить. Она влезла, я передала ей лопаты, затем тоже поднялась на кирпичную стену. Лежа на животе, мы с трудом подтянули стремянку и перебросили ее на другую сторону, спустились и немного постояли, прислушиваясь к ночным шорохам. – Где она? – прошептала Женька.

– Прямо за домом… Слушай, а вдруг здесь кто-нибудь есть?

– Брось, посмотри, дом точно вымер.

Дом действительно выглядел абсолютно нежилым. Малость приободрившись, я повела подружку за собой, и очень скоро мы вышли к клумбе.

– Работы на целую ночь, – зловеще заметила Женька, расчехливая лопаты. Фонарик нам не понадобился, сюда доходил свет фонаря за забором, слабый, но достаточный для того, чтобы различать предметы.

– Все-таки ты чокнутая, – вздохнула я.

– А ты нет, – порадовалась Женька. – Откуда начнем? Логичнее закопать труп в центре клумбы.

– Не логичнее, – возразила я. – Тогда бы пришлось портить всю клумбу. Зачем Козыреву лишние хлопоты? Нет, ее похоронили где-то с краю.

– Может, скажешь с какого? – съязвила Женька.

– А ты спроси у своей интуиции, – не осталась я в долгу.

– Ладно, чего гадать. Начинаем отсюда.

– Георгины жалко, – пролепетала я, и мы начали.

Час мы остервенело перекапывали клумбу, цветы складывали в сторонке, освобождая пространство, затем углубляли яму, постепенно расширяя.

– А вдруг мы и вправду чего найдем? – От этой мысли мороз пошел по коже, то есть до этого момента меня больше занимал вопрос безопасности, а тут я вдруг представила… Да, выступать в роли кладбищенских грабителей ох как несладко!

– Не пугай меня, – проворчала Женька. – Я и так до смерти боюсь. – И, наверное, для того, чтоб поменьше бояться, принялась разглагольствовать: – Мы ее целиком-то выкапывать не будем, нам бы только найти… что-нибудь. Туфлю, платье.

– Заткнись! – рявкнула я, мы испуганно замерли, огляделись и перевели дух.

– Вот чертово место, – пожаловалась Женька. – А тишина какая, точно мы и не в городе, а на кладбище.

– Ты заткнешься наконец? – Я всерьез подумывала огреть Женьку лопатой, но одной в этой дурацкой клумбе будет еще страшней.

– Нам повезло, – вдруг заявила Женька. – Представь, если б здесь была какая-нибудь сигнализация, а так рой себе спокойненько и ни о чем не волнуйся.

– Да уж, – согласилась я и неожиданно заявила: – Хотя о том, что ее нет, сказал Козырев…

– Вот-вот, – кивнула подружка. – И сад не охраняется, и он здесь не живет, и собачка сдохла.

Я выпрямилась, чувствуя, как сердце медленно, но настойчиво перемещается в область пяток.

– Чего ты? – опершись на лопату, спросила Женька.

– А тебе не кажется, что все это здорово похоже на ловушку?