Капкан (СИ)

Вскоре, весь комплект был перенесён на заднее сидение, и счастью моего ребёнка не было предела. Моему, следственно, тоже.

Говорить ни о чем не хотелось. Только наслаждаться моментом. Любое слово могло нарушить то хрупкое, что образовалось в этом маленьком закрытом пространстве. И нашу тишину лишь иногда прерывали детский смех и забавные истории, которые спонтанно приходили ей в голову.

Через часа полтора, мы заезжаем во двор его особняка, где припаркованы другие автомобили. Выходим, и нас встречает уже большая компания, в основном, знакомых мне людей. Многие удивляются, увидев меня в роли матери, но искренне радуются и поздравляют. Днями раннее, их присутствие нагнало бы тоску и раздражение, но сегодня я рада видеть каждого.

Поприветствовав всех и представив им Ариану, мы все проходим в уютно обставленную беседку, где накрыт стол к ужину. В углу стоит массивный кирпичный камин, а рядом с ним два небольших дивана. Мысленно, я стираю все и всех вокруг и оказываюсь на этом диване одна в объятиях с дочерью. Нет, лгу самой себе — стёрла бы, но не всех. Оставила бы ещё одного человека.

Вечер проходит шумно и весело. Ариана все своё время уделяет маленькому Лео, и Крис с радостью играет с обоими. Я же решаю немного отойти от материнства, пока рядом такая энергичная помощница, как Крис. Успеваю поговорить со всеми и узнать, как изменились их жизни. В основном, у всех все осталось прежним — работа/тусовки/работа. И в этот момент, смотря на дочь, я понимала, как же повезло, что мне удалось сойти с пути и стать чем-то большим, чем воровкой и сумасбродной девицей. Мне удалось стать целым миром для одного важного человека, в чьих глазах я — это всё. И это взаимно.

Ближе к ночи, я замечаю, как уставшая Ари тянется на руки к Роланду. Поддаюсь вперёд, чтобы остановить её, ведь Ханукаев равнодушен к детям, и этот холод может ранить малышку. Но на мое удивление, мужчина сажает её к себе на колени и терпеливо слушает все, что она рассказывает ему на ухо, изредка улыбаясь её словам. Решив запечатлеть чудесное мгновение навсегда, незаметно достаю телефон и делаю снимок этой трогательной картины. Разглядев фотографию и улыбнувшись ей, встаю с места и выхожу за ворота дома, взяв со стола пачку сигарет Демида.

— Что-то расстраивает тебя? — слышу голос друга позади себя, когда делаю первую затяжку.

— Нисколько. Увидела их и не сдержалась, — указав на пачку сигарет, улыбаюсь, недовольная собственной слабостью.

— Только что звонил Араз. Сказал, завтра с утра ваши паспорта будут готовы.

— Уже? — неосознанно вырывается из уст.

Нежелание улетать прорастает во мне с корнями.

— Хочешь остаться? — как всегда проникает в душу.

— Наоборот, это хорошая новость. Думала, придётся ждать дольше.

— Бежишь от нас, как от огня, — констатирует оскорблено. — Хотя мы всегда были с тобой и за тебя, чтобы не случилось.

— Не от вас, Демид.

— Я знаю от кого. Но это бег по кругу — всегда возвращаешься к исходной точке.

Я хочу ему возразить, но он не даёт себя перебить:

— Тебе кажется, что, убегая и прячась от своих чувств, ты становишься свободной. Думаешь, что так развяжешь узлы на шее. Но ты только сильнее затягиваешь их.

Грустно улыбнувшись, отрываю взгляд от напротив стоящего дома и перевожу его на Демида. Я и забыла, насколько глубоко он умеет пробираться в сердце. И как и прежде уверена, что могу быть искренней с ним.

Хочу подобрать правильные слова, которые точно опишут мои чувства и мысли, но пока нахожусь в поисках, он снова пронзает меня:

— Ты ведь понимаешь, что, как только злость и обида сойдут с него, он задастся вопросом, чья Ариана дочь?

— Моя. И Рейна. Он знает об этом.

— А потом захочет знать правду, — ухмыляется, не отрывая взгляд от моих глаз.

— Не понимаю тебя, — голос содрогается от страха, но я стараюсь держать себя в руках.

— Понимаешь.

— Как удалось вернуть Ариану? — решаю резко сменить тему разговора. — Ему пришлось отдать флешку?

Теперь, когда дочь снова со мной, мои мысли приходят в порядок, и я осознаю, насколько сильно мое желание отмщения. Хочу видеть крах ничтожных людей.

— Все хорошо, Медея. Не стоит об этом думать.

— Но я думаю. И это грызёт меня.

— Ему не пришлось отдавать флешку. У Роланда есть свой человек там.

— Тот мужчина, который привёз Ариану?

— Да.

— Он выкрал её?

— Нет. Роланд выкупил её.

— То есть, они продали Роланду моего ребёнка?

— Нет, они не знают, кем был настоящий покупатель. Роланд с тем человеком организовали все так, чтобы все думали, будто девочку продали на чёрном рынке.

— Мрази, — единственное, что вырывается из уст.

Я раскаляюсь. Ненависть — это меньшее, что я испытываю к людям, дважды убившим мою семью и решившим сделать это в третий раз.

— Кто? — удивляется мужчина.

— Они все. Мрази. Готовы были спокойно убить невинного ребёнка, — голос содрогается. — Если бы не Роланд…

— Не смей думать о "если бы"! Роланд не позволил бы подобному случиться.

— Позволил же Эмми умереть, — срываюсь от обиды.

— Он делал все, чтобы вас защитить. Не успел — да, но никогда не бездействовал.