Капкан времен

– Извини, Максим Аверьянович, - сказал Шаман, расслабляясь; тело у него было сухое, жилистое, без единой дряблой складки, несмотря на шестидесятилетний возраст, а небольшой животик фигуры не портил. - Я не хотел.

– Как ты это делаешь?

– Секрет, однако.

– Психоэнергетическое воздействие?

– Что-то вроде этого.

– Может быть, научишь?

– Вообще-то не имею права, это умение у нас передаётся только внутри рода, от отца к сыну и внуку.

– Обещаю никому не говорить и применять только во благо.

– Я подумаю.

– И всё-таки каким образом достигается результат? Я читал кое-какие книжки, знаю, что существуют специальные психотехники.

Итигилов начал быстро одеваться.

– Многие настоящие шаманы с успехом пользуются этими психотехниками.

– А ты не настоящий?

– Практикующие проходят инициацию, я не проходил.

– Расскажи.

– Я же сказал, не имею права.

– Ну хотя бы в общих чертах.

– Все психотренинги дистанционного воздействия на людей делятся на три этапа. Первый - выработка концентрации энергии в руках и ногах. Или в любых других частях тела, по мере надобности. Второй - управление энергией с выходом её из тела. Третий этап - тренировка направленного выброса из тела. Каждый этап требует дисциплины мысли и особого отношения к окружающим.

– Какого особого?

– Астральный удар, как его называют дилетанты, это оружие, пользоваться им надо осторожно.

– Ясно. Я мог бы начать тренировки хоть сейчас. Кстати, сколько потребуется времени на освоение каждого этапа?

Шаман усмехнулся:

– От года до пяти, в зависимости от внутренних усилий и способностей.

Максим невольно покачал головой, он был разочарован.

– Это ж какое терпение надо иметь?

– А иначе не стоит и пробовать, командир. Экстрасенсорика - серьёзное занятие, она требует колоссальной выдержки, нервной отдачи и терпения. Надо быть фанатом этого дела, чтобы добиться результатов. Впрочем, как и в любом другом деле. Я тебя расстроил?

– В общем-то не очень, примерно так я и представлял себе стезю мага и экстрасенса. Но попробовать хочется. Вдруг получится? Иногда мне даже кажется, что я что-то чую, когда срабатывает «Беркут».

– В принципе ничего невозможного нет. Но тебе придётся бросить пить и курить. Алкоголь очень сильно влияет на энергетику, в том смысле, что он её нейтрализует.

– Да я в общем-то не пью, шампанское разве что на праздники да пивко изредка, когда жарко.

– Об этом тоже придётся забыть. В идеале даже общение с женщинами надо бы прекратить.

– Ты шутишь?

– Нет.

Максим фыркнул:

– Не помню, кто сказал: идеальный мужчина не пьёт, не курит, не играет в азартные игры, не спорит с женщинами и…

– Не существует.

– Точно, - засмеялся майор. - Однако с женщинами - это уже перебор.

Зазвонил мобильник. Разин достал трубку.

– Вы скоро? - раздался голос Писателя: он вёл наблюдение за квартирой Гольцова с шести утра. - Ещё полчаса, и я дам дуба!

– Идём, - лаконично ответил Максим.

Группа собралась в вестибюле гостиницы, готовая начать новый рабочий день, который вряд ли мог добавить что-либо к тому, что уже имели чекисты. Арсений Васильевич Гольцов жил тихо-мирно, никуда, кроме работы, не ходил, гостей не принимал, не считая детей и соседа по лестничной площадке, и материала для выводов давал мало. Во всяком случае вёл он себя не как экстрасенс, владеющий особыми способностями, а как самый рядовой гражданин России.

– От начальства ничего? - с надеждой спросил Кузьмич, которому надоело следить за клиентом. Впрочем, как и остальным.

– Начальство требует результат, - сказал Максим веско. - Поэтому будем рыть землю. Режим прежний.

Вышли на улицу, ёжась от холода.

Рассвело. Редкие прохожие торопливо сходились к автобусным остановкам.

Кто-то выбросил на тротуар огрызок яблока, над которым деловито трудилась нахохлившаяся ворона. Внезапно к ней подлетел воробей и внаглую попытался утащить огрызок. Ворона опешила, потом догнала вора и долбанула клювом. Воробей отскочил, топорща перья, обиженно заорал что-то, и тотчас же на тротуар посыпались воробьи, наблюдавшие за приятелем с козырька подъезда. Все дружно набросились на ворону, и та была вынуждена отступить. Каркнув несколько раз, что на вороньем языке означало очевидно: я вам ещё покажу! - она улетела.

Подчинённые Разина переглянулись с улыбками, Штирлиц покачал головой:

– Всё как в жизни: верх берёт крикливая толпа.

– Поехали, - сказал Максим.

Расселись в «Баргузине», Кузьмич повёл машину к дому Гольцова.

Заиграл мобильный телефон Максима.

– На связи.

– Майор, захват клиента отменяется, - раздался в трубке мрачный голос полковника Пищелко. - Попугайте его как следует и возвращайтесь.

– Как - попугать? - не понял Максим.

– Чтоб всего боялся. Обозначьте себя, пусть увидит, что за ним следят. Вечером, после работы, сделайте вид, что хотите ограбить, или просто отмутузьте его до синяков. В общем, не мне вас учить. Завтра утром - ко мне с докладом.

– Но зачем его пугать?!

– Много будешь знать, скоро академиком станешь. Такова воля генерала. Можешь задать этот вопрос ему, когда вернёшься. У меня всё, конец связи.

Максим сложил телефон, сунул в карман:

– Ничего не понимаю!