Капли корсара

— Шутишь. Ну, ну. Мне кажется, — поддержав тон Ивана, заговорил Шнайдер, — что вы уважаемый не совсем понимаете в какую историю вляпались. Шутить оно конечно хорошо, когда знаешь с кем, — Михаил остановился и грубовато, за руку притянул к себе Ивана. Пойми Ваня я не тот с кем просто так проходят шутки, и поверь, я тебе не угрожаю, я тебя просто информирую, для твоего же блага, надо заметить.

— Шучу, говоришь, — Иван огрызнулся, резко отдернул руку и развернувшись к собеседнику лицом заговорил глядя прямо в Мишкины глаза. Какого черта тебе от меня надо Миша, лучше скажи? Что ты все крутишь и намекаешь? Мне, ваши с Гришкой полунамеки уже поперек печени сидят. Из-за ваших разборок я чуть не подох, а ты мне тут про истории сказки рассказываешь. Один приперся, восемь лет не видел и еще столько бы не видеть. Тоже все какую-то околесицу порол, кстати, и тебя поминал. Прикатил на час, ничего не объяснил и на тот свет отправился, а я тут разгребай. Так, что все вопросы туда, — и Иван ткнул указательным пальцем в небо.

— Меня вспоминал говоришь? — оживился Шнайдер — и чего говорил Григорий Алексеевич?

— Да ничего. Сказал, если тебя найдет когда-нибудь Мишка Шнайдер, то отдай ему часы и всучил мне их. На кой черт я их взял? — сам себя спросил Иван.

— И все? — Шнайдер смотрел на Ивана, пытаясь увидеть что-то в его глазах.

— Все, все, нет, не все. Объясни лучше, что происходит — теперь Иван в свою очередь пристально посмотрел на Шнайдера.

— Ни чего особенного Вань не происходит. Если все так, как ты говоришь, то живи себе спокойно и забудь обо всем. Так будет лучше. Это мой дружеский совет, но вот если…

— Боже, опять намеки. Ну, хватит, я не мальчик, — Иван явно кипятился. — Что если? Жить мне осталось два понедельника, так что пошел ты Миша со своими если. Бывай, — и Иван, развернувшись, медленно, шаркающей походкой направился в санаторный корпус.

Наблюдая за удаляющимся Иваном, Шнайдер, отметил, что выглядит Иван, действительно, крайне неважно… "Может и на самом деле не врет, — подумал он, а может…"

С того дня, как Иван оказался на больничной койке, его начали мучить вопросы и не только о Гришке и его смерти, а скорее о жизни и смерти вообще. Что есть за той чертой и для чего мы в этом мире? Ответов естественно не находил, но настойчиво пытался разобраться. Времени теперь было предостаточно, и смотря на медленно падающие капли в системе, он вдруг понял, что его жизнь это просто череда событий, абсолютно не зависящих от него. Вот после таких раздумий он и попросил Оксану принести ему Библию, что до крайности ее напугало. Не смотря на то, что Иван вырос в еврейской но православной семье, где днем могли петь "Хава Нагилу", а вечером крестились перед иконами Святых, он всю свою жизнь оставался равнодушным к какой либо из религий. Может в первую очередь потому, что за всеми церковными обрядами он видел только внешнюю сторону, не пытаясь постичь сути. Правда, однажды в Иерусалиме, когда он, как и многие из новоиспеченных обитателей исторической родины, тупо глазел на храм Гроба Господня, в его душе что-то шевельнулось и зазвучало словно старинные напевы. Стоя на каменных плитах, тех по которым когда-то прошел ОН, Иван почувствовал облегчение и желание прикоснуться к невидимому миру, манящему его из глубины веков. Вот тогда он и стал время от времени читать святые писания и пытаться проникнуться смыслом древней истины.

После встречи со Шнайдером, Иван долго не мог успокоиться. Лежа на кровати, он медленно перелистывал страницы "Нового завета", как бы пытаясь найти помощь и даже в какой-то момент внутренне ощутил, что он не одинок, и что есть надежда на то что он выпутается из этой истории, а может…. В полудреме ему рисовались оливковые рощи, виноградники, мощенные мостовые и люди в белых одеждах медленно идущие по узким улицам…

Оксана долго пыталась дозвониться, но телефон Ивана не отвечал. Ощущение тревоги не покидало ее все утро, а фраза "в настоящее время абонент не доступен" просто выводила из себя. Поняв, что больше ждать не может, бросив все, она быстро собралась и ближайшей электричкой уехала в санаторий. Подгоняемая ощущением внутреннего одиночества, она как ветер влетела в палату Ивана и, увидев его бледное, осунувшееся, с остановившимся взглядом лицо, вскрикнула и медленно опустилась перед ним на колени….

… Ивана похоронили тихо на Завидовском погосте. Кроме немногочисленных родственников заботы о похоронах взял на себя Шнайдер, непонятно для чего оказавшийся в этих краях.

Начинающие рано в этом году желтеть листья, голубое небо, пожухлая трава и дубовый крест с маленьким просветом между двумя датами на табличке, вот и все, все…. портрет с траурной ленточкой и воткнутая в рюмку с солью, быстро догоревшая свеча, чуть-чуть закоптившая белый потолок.

Глава 11

— Ты совсем спятил, — бесновался в трубке писклявый женский голос. Что ты о себе возомнил Шнайдер? Какого черта ты еще там? Где флешка? Может ты решил все провернуть без меня? Не выйдет. Слышишь меня? Я тебя из-под земли достану и туда же зарою. Ты меня понял?