Капли корсара

А вот и елка. Её поставили в большой комнате, и я никуда от нее не отхожу. Наряжать елку это мое самое любимое занятие. Вынимаешь из коробки блестящую игрушку, рассматриваешь, ведь я их не видел целый год, а затем аккуратно вешаешь на елку. Дух захватывает от вида сосулек, искрящихся шаров и шишек. Игрушек столько, что можно смотреть на них часами. Что я и делал. Повесив очередную игрушку на ветку, я ложился на пол и рассматривал ее снизу вверх на фоне зеленых веток. И это еще не включили гирлянду с разноцветными лампочками… Когда она загорятся, я буду готов просто поселиться под елкой, и смотреть, смотреть, смотреть на блестящую персиковую косточку и серебристый будильник, на котором всегда без пяти минут двенадцать……

Став взрослым и самостоятельным человеком, спустя много лет после смерти бабушки, я все равно воспринимаю её как самого родного и близкого человека, так как во мне живут яркие воспоминания о ней.

…..Помню, как в пятом классе перед началом летних каникул учитель биологии предложил нам за лето подготовить фотоальбом о животных и природе. Как это можно сделать я не представлял, так как никогда этим не занимался. Естественно, что рассказал о напасти Бабане, почему-то я ее всегда так называл. Посетовала немного на жизнь, но пошла и купила мне первый в моей жизни фотоаппарат, тем самым положив начало моей глубокой увлеченности фотографией….

К восьмидесяти годам бабушку начали часто беспокоить головные боли, особенно при перемене погоды. Лечилась чем могла: то лист капустный привяжет, то капель, каких накапает. В то время я еще только мечтал о медицине и помочь ей не мог, разве, что прогуляться по улице. Прогуляться она любила. Возьмет меня под руку и гордо шагает по дорожке вдоль дома, а соседки подтрунивают: вон ведь какого жениха ухватила, а она только смеётся…..

Бабане шел девятый десяток. Деятельная по природе, она ни когда не могла сидеть на месте. Всегда была в делах и заботах. Чувствовала себя не всегда хорошо, но жаловаться на свои болячки не любила. А тут вдруг утром говорит мне: — Живот, что-то разболелся. Поела может чего не нужно?

Медик из меня еще тот, я учился всего на втором курсе медицинского, но решил посмотреть. Смотрю живот и удивляюсь: в восемьдесят два года аппендицит, как по книжке…. Прооперировали её удачно, но почему-то под общим наркозом…. Утром прихожу в палату, а моя ненаглядная плачет, а суровые соседки посматривают на нее из подлобья.

— Ночью в туалет пошла и заблудилась. Не как не пойму где я. Перебулгачила всех, а они ругаются, что спать мешаю, — рассказывает мне сквозь слезы и нервно теребит кончик белого головного платка.

Я медленно окинул взглядом, лежащую в палате публику и громко, так чтобы слышали все, что-то сказал язвительное, от чего соседки потупились и перестали смотреть в мою сторону.

Операционный шов зажил, а вот приключения после наркоза только начались. Появились галлюцинации и стали посещать ее частенько, а справиться с этим последствием наркоза не удавалось.

— Видишь — говорит, тыча пальцем в рисунок на обоях — чертики. Все ходят за мной и все что-то говорят.

— А ты их перекрести, — смеясь вместе с ней, учу ее бороться с нашествием нечисти….

Конечно, в последнее время её головной мозг не отличался ясностью ума, но то, что произошло перед самой ее смертью, меня удивило и врезалось в память на всю жизнь…..

Бабаня уже не вставала с постели и никого не узнавала, но меня как не странно узнавала всегда. Я жил отдельно со своей семьей и как только мог, приходил ее посмотреть и поговорить, хотя как можно говорить с человеком, который не осознает и не понимает, однако она мне отвечала и даже смеялась….

8 мая, согласно заведенной традиции и осознавая неизбежный конец, начали съезжаться родственники. Я сидел у ее постели и как всегда балагурил. Было слышно, как хлопнула входная дверь и из прихожей стали доноситься голоса.

— Кто это, — вдруг четко и, как будто осознавая все происходящее, спросила она.

— Федор приехал, — имея в виду своего двоюродного брата — ответил я.

В ответ она заплакала и запричитала:

— Где же ты был. Я так долго ждала……

Мне стало непосебе от мысли, что говорит она о своем Федоре — моём деде, который погиб еще в 43 году под Курском….

В сознание она больше не приходила, а 9 мая тихо скончалась, но осталась в моей жизни навсегда, так как будто, ни куда и не уходила. Говорят, что человек живет столько лет, сколько о нем помнят. И это, наверное, правильно, потому что я все время ощущаю ее присутствие, так словно она жива, но живет где-то в другом городе или уехала на лето в деревню….

Первый.