Капля яда. Бескрайнее зло. Смерть на склоне

– Таким образом, мы можем предположить, что преступление совершено между половиной третьего ночи и четырьмя утра. Этот вывод подтверждает заключение патологоанатома. Он провел вскрытие в одиннадцать утра и сообщил, что девушки мертвы от шести до восьми часов. Это, дамы и господа, пожалуй, единственный результат, которого мы добились. – Он обвел взглядом две с половиной сотни лиц, и все заметили, что тонкая усмешка не сходила с его лица.

– Команде опытных экспертов не удалось обнаружить в коттедже номер шесть никаких отпечатков пальцев, кроме тех, что принадлежали убитым девушкам и женщине, убирающейся в этом домике и заправляющей постели гостей. Она внештатная работница «Дарлбрука», живет в Манчестере и каждое утро поднимается в приют из города. Когда девушек убивали, она крепко спала в своем доме в двенадцати милях от коттеджа.

– С кем? – послышался голос из задних рядов.

Напряжение разрядил смех. Высокий, красивый, ироничный Льюис ждал, когда он стихнет.

– Орудие убийства не найдено, – продолжал он, когда наступила тишина. – Согласно заключению патологоанатома преступник воспользовался чем-то вроде ножа с выкидным лезвием. Сомневаюсь, что патологоанатом когда-нибудь видел пружинный нож. Посему заключим, что раны нанесены ножом с очень острым лезвием. Например, кухонным, который возвращен в ящик буфета и навсегда потерян для следствия, или похоронен под снегом на площади в пять акров, – улыбка прокурора стала шире, – а может, лежит в кармане у кого-нибудь в этом зале.

Снова послышался шум и возбужденные разговоры.

– Мы также полагаем, что преступник не мог расправиться с двумя жертвами и при этом не запятнать кровью одежду. Отсюда возникает необходимость поисков ножа и одежды с пятнами крови.

– Как насчет массового стриптиза? – выкрикнул юморист из заднего ряда.

– Что-то в этом роде, – ответил Льюис. – С этой горы есть только два пути: северная дорога и южная. На обоих направлениях полиция штата установила кордоны. Никому не разрешается покидать приют, пока не закончится обыск. Пока вы находитесь здесь, будет проведен досмотр ваших комнат в главном здании и в коттеджах, затем – личный досмотр.

– Не возражаю, лично меня можете досматривать всякий раз, как возникнет желание, – послышался женский голос.

Взрыв смеха.

– У меня вопрос! – выкрикнул мужчина.

Прокурор кивнул. Все повернули головы к смуглому парню с коротким ежиком волос.

– Меня зовут Тэкс Брейден. Досмотр комнат займет несколько часов.

– Обед подадут как обычно, – ответил Льюис. – Бар будет открыт.

– А что потом? – Брейден старался перекричать шутливые аплодисменты. – Здесь две с половиной сотни людей. Если на каждого потратить десять минут, процедура займет больше сорока часов.

Послышалось насмешливое улюлюканье.

– Вы не можете гноить нас здесь столько времени! – протестовал Брейден.

– Будем так поступать хоть сорок дней, если потребуется! – отрезал прокурор.

Его освистали, на него зашикали. На эстраду поднялся Макс и встал рядом с Льюисом.

– Понимаю, вам придется несладко! – Все замолчали, решив его послушать. – Мы постараемся обустроить вас как можно удобнее. После обеда заиграет танцевальная музыка. Чем сумеем, скрасим вам жизнь.

– У меня завтра в городе встреча! – возмутился какой-то мужчина. – Мне нужно отсюда выбраться.

– Мы примем во внимание уважительные причины, – успокоил его прокурор. – Только предупреждаю: не вздумайте пытаться прорваться через кордоны. И если кому-нибудь придет в голову светлая мысль спуститься со склона на лыжах – забудьте! Отсюда до города двенадцать миль по сильно пересеченной местности. В данный момент за окном сорок два градуса ниже ноля с ветром. Начался снег. В таких условиях даже профессионалу трудно не заблудиться и не замерзнуть до смерти.

Возникло два потока: один хлынул в бар, другой к эстраде просить поблажек. Я заметил, что некоторые гости приюта приняли новости весело, другие сердились, иные искренне встревожились. Большинство относилось к первой категории, что я посчитал вполне логичным. Совесть этих людей была чиста. Они приехали в «Дарлбрук» поразвлечься и не собирались отступать от своих намерений, несмотря ни на что. Я спросил себя, каким будет их настроение через несколько часов, когда все успокоится.

Кто-то бубнил за плечом Питера:

– Все равно что искать иголку в стоге сена.

Мой сосед по номеру знал Эдди Маккоя из «Нью-Йорк график». Они вместе подготовили не один материал.

– Им некуда деваться: не попытаются найти улику, подвергнутся суровой критике.

– Поздно, – возразил Маккой. – В распоряжении убийцы был целый день, чтобы избавиться от ножа. Как сказал прокурор, пять тысяч акров снега. А если нож еще при нем, всего-то нужно стереть отпечатки пальцев и оставить его в ближайшем цветочном горшке или выкинуть в мусорную корзину. Нет ни малейшего шанса перетрясти такую массу людей.

– Они хотят попытаться.

Толстый жизнерадостный коротышка Маккой с круглыми очками на носу весело рассмеялся:

– Похоже, будет время пуститься во все тяжкие. Я уже положил глаз на одну блондиночку. Увидимся.