Капля красивого яда

Если раньше я думала, что сломалась, я даже не знаю, как это назвать. Хейс - моя опора. Любовь всего моего существования. И теперь я не знаю, что делать дальше. Они не дают вам инструкции о том, что делать, когда есть шанс, что ваш муж может быть убийцей. Но когда приходит другое сообщение, я понимаю, что все это может зависеть не только от меня.

Это только часть того, что у меня есть.

Мои большие пальцы летают по телефону, когда я набираю свой ответ.

Кто ты и чего ты хочешь?

Я хочу, чтобы он заплатил за то, что он сделал. Проверьте конверт под своим сиденьем для получения дальнейших инструкций.

27

Приходилось ли вам наблюдать, как любимый человек выходит из-под контроля? Чувствовали отчаяние от желания спасти его, но знали, что ничего не можете сделать? Это особый вид ада - каждый день надеяться и молиться, что они выкарабкаются, но не знать наверняка, что это произойдет".

Лейкин идет обедать с матерью Монти - это ход, которого я никак не ожидал. Я знаю, что у нее были тяжелые времена, но это кажется безрассудным и, не говоря уже о самобичевании. Чувство вины уже разрушает ее. Неужели ей нужно усугублять ситуацию, проводя там целый день?

Но сегодня утром послание было ясным.

Она уходила, независимо от того, нравилось мне это или нет.

К счастью, нет ничего лучше, чем немного ручного труда, чтобы выместить свое разочарование.

Я беру кусок гипсокартона из кучи и подставляю его, перенося к стене, на которую он должен лечь. Когда я выравниваю его и начинаю забивать гвоздь, я думаю о том, что сейчас делает Лейкин.

Все ли с ней в порядке?

Расстроена ли она?

Призрак Монти наблюдает за ней в ванной, как больной извращенец, которым он и был?

По комнате разносится звук трескающейся доски, и я закрываю глаза, откидывая голову назад. Ублюдок.

— Ладно, это третий лист, который ты сегодня повредил, — говорит мне Кэм. — С такой скоростью все стены будут сделаны из шпаклевки.

Я раздражаюсь. — Ну, может быть, если бы кто-то не прихватил гвоздодер...

Он посмеивается, подходит и заканчивает эту стену за меня. — Да, мы не будем этого делать. Проблема не в этом, и ты это знаешь. Что происходит?

— Я не знаю, — говорю я, проводя руками по лицу. — Лейкин просто... с ней много происходит прямо сейчас.

— Да, я заметил, — печально отвечает он. — Что она сейчас делает?

Часть меня рассматривает возможность вообще не говорить ему. Он будет так же зол, как и я. Даже Мали согласилась, что это плохая идея. Но теперь мой гнев утих, и все, что осталось, - это беспокойство.

Я делаю глубокий вдох, медленно выпуская его. — Сегодня на обед она встречается с мамой Монти.

У него отвисает челюсть. — Она что, потеряла свой чертов разум?

— Да, я не буду отвечать на этот вопрос.

Он оглядывается вокруг, качая головой, пытаясь понять ее. Но удачи. Я пытался сделать это последние пару недель. Все идет не очень хорошо.

— Я беспокоюсь о ней, Эйч, — говорит он мне.

Я сижу на стремянке. — Да. Я тоже.

На мгновение становится тихо, мы оба думаем об одном и том же. Я надеялся, что она вернется к тому, какой была до этого, в те же сроки, что и Мали. И в некотором смысле у нее получается. Она наконец вернулась к работе после четырех выходных, и мне больше не нужно заставлять ее есть. Но в других отношениях она кажется мертвой внутри.

Как будто есть частичка ее, которая никогда не покидала этот остров, и это пугает меня до чертиков.

— Я не знаю, чувак, — бормочет Кэм. — Может быть, пришло время обратиться ей за помощью. Профессиональная помощь.

Мои глаза прищуриваются, когда я смотрю на него. — Что?

— Я нашел несколько мест, куда мы можем привести ее для консультации. — Он достает свой телефон и начинает возиться с ним. — Они специализируются на консультировании по вопросам горя, и если они примут ее, ей придется остаться всего на несколько недель, прежде чем они переведут ее на амбулаторную терапию.

Я качаю головой еще до того, как он заканчивает. — Нет. Абсолютно нет.

Его плечи опускаются в знак поражения. — Хейс, она ломается.

— Ты думаешь, я этого не знаю? — срываюсь я. — Черт возьми, я вижу это каждый день. Но девушка, которой она была до этого, где-то там. Я знаю это. И я не собираюсь бросать ее, отправляя в какой-нибудь сумасшедший дом.

— Эйч, — пытается он, но меня не интересует то, что еще он хочет сказать.

— Нет. Хорошо? Я сказал «нет». Она моя жена, и я буду тем, кто позаботится о ней. Конец гребаной истории.

Вскидывая руки в воздух, он выглядит разочарованным, но сдается — по крайней мере, на данный момент.

Я подхожу к столу, где оставил свой телефон, и проверяю время, но вижу сообщение от Лейкин, ожидающее меня.

Привет. Ухожу с обеда. Просто хочу, чтобы ты знал, что я люблю тебя и сожалею о произошедшем ранее. Мы поговорим вечером.

Моя грудь немного набухает. В такие моменты я вижу, что прежней ей все еще удается просвечивать. Сообщение часовой давности, что означает, что она, вероятно, сейчас на работе. Тем не менее, я печатаю ответ и отправляю его, чтобы она увидела его, когда закончит.