Капрал Серов: год 1757

Тут он заметил, что все замолчали, и поднял голову. Увидел меня, вскочил и вытянулся во фрунт. Я поморщился и кивнул на обеденный стол, заставленный пустыми деревянными мисками. Старый солдат Семен Петрович по-своему истолковал мой жест и слегка поддел ногой одного из новых солдат, из шлиссельбургских сироток. Тот подскочил и начал убирать со стола. Похоже, при мне они продолжать этот разговор не хотят. Только вон Никита косится как-то диковато, исподлобья. Ну, нет так нет.

— Чего расселись, воины? Лясы точите, а человек вон, — кивнул в сторону копошащегося у волокового окна хозяина, — работает. А вы чего, белоручки, что ли? Возьмите лопаты да идите снег вокруг дома убирать. Навалило так, что скоро уже не пройти будет. Никита, Алешка. Помогите Ереме облачиться в парадное. Парик, камзол чтобы чистенький, все дела. Мы с тобой, брат, пойдем в полковую канцелярию, поработаем немножко мебелью при поручике Нироннене.

— А я? Возьми меня с собой! — вскинулся Сашка. Ишь ты. А я по тебе скучал, оказывается.

— А тебе, Заноза, особое повеление от господина поручика. Крыльцо от снега очистить да песком посыпать.

У Белкина вдруг на лице появилась ехидная ухмылка, и он, подмигнув, хлопнул Сашку по плечу.

* * *

Мы с Еремой внесли мольберт в большой зал, установили и в четыре руки закрепили на нем нарисованную поручиком Ниронненом схему. После чего синхронно сделали шаг назад, встали вплотную к стене и застыли как изваяния.

В центре зала, подальше от окон и сквозняков, за длинным столом сидели офицеры полка и неспешно трапезничали. Командиры батальонов — два секунд-майора и пример-майор, командир нашего батальона Небогатов, полковой квартирмейстер секунд-майор Стродс, командир полковых пушкарей, сам полковник Лебель с одним из двух своих адъютантов и наш ротный — капитан Нелидов.

Поручик Нироннен отошел на пару шагов, посмотрел еще раз схему, убедился, что все в порядке, и слегка растерянно повернулся к столу, откровенно не зная куда себя девать. Полковник Лебель, увидев его растерянность, поднялся из-за стола и подошел к схеме. Осмотрел, провел пальцем по линиям и благосклонно улыбнулся Нироннену.

— Хорошо сделано. Люблю такое! Писарчук оформлял?

Нироннен покраснел и ответил:

— Сам делал. Писарчук только приложения записывал. Вот, пожалуйста, — и протянул полковнику стопку листов, которые до этого крутил в руках.

Хотя с чего это я вдруг решил, что он покраснел? Он же рыжий, как морковка. Может, мне просто показалось из-за цвета его усов и желтого света свечей.

Полковник бегло проглядел бумаги, изредка сверяясь с размещенной на мольберте схемой и, по-видимому, остался доволен.

— Хорошо! Меня, милейший, в Шляхетском корпусе за геометрию и тригонометрию всегда хвалили. Могу, знаешь ли, отличить хорошую работу от халтуры.

Говорил он с заметным акцентом, практически не используя мягкие согласные и очень коротко проговаривая гласные. Впрочем, понять его было можно. Или просто я уже привык к такому количеству разных версий разговорного русского языка?

— Благодарю вас, господин полковник! — потупился Нироннен.

А ведь они с полковником Лебелем почти ровесники, обоим уже лет под сорок. Только Нироннен более тяжеловесный. Широкое лицо, широкие плечи, крупные кисти рук с раздутыми пальцами. Лебель же сухопарый, подтянутый. Чем-то похожий на гончую. А Нироннен, соответственно, на бульдога. М-да. Осторожнее надо с такими мыслями. Ишь чего удумал — высокородное начальство с брехливыми псами сравнивать!

— Пожалуй, пора начинать!

Полковник Лебель хлопнул пару раз в ладоши. В зал тут же прибежали слуги. Пока они убирали со стола, офицеры подошли к нашему импровизированному стенду и принялись осматривать схему, вполголоса обмениваясь комментариями. Только капитан Нелидов остался за столом, вольготно развалившись на спинке стула.

— Вот, Вильгельм Францевич, об этих нижних чинах я вам рассказывал. Солдат Кривич, которого… ну вы знаете. И капрал Серов. Это он привез серебро от преподобного Иосифа.

Полковник мазнул взглядом по мне и внимательно осмотрел с ног до головы Ерему. Переглянулся со Стродсом, кивнул каким-то своим мыслям, развернулся и провозгласил:

— Прошу садиться.

Офицеры заскрипели стульями, располагаясь за столом, и Лебель начал:

— Господа! Я внимательно изучил марш полка минувшей осенью из Риги в Псков. В связи с чем уведомляю вас, что считаю неприемлемым совершать предписанный нам марш таким же порядком. Погодные условия не простят нам такого количества накладок и погрешностей. Ночевки солдат в палатках, шатрах, шалашах и что вы там себе еще придумывали — не для зимы. В нынешних условиях мы с вами должны разработать маршрут таким образом, чтобы все солдаты имели ночевку в крепких деревянных домах с печью и никак иначе. Это понятно?

Полковник окинул взглядом собравшихся офицеров.